Если уж быть до конца откровенным, то умирающая (Господи, помилуй!) сейчас Россия почти всю свою историю вынужденно играла в чужие игры.
Терпя крах за крахом в попытке осуществить свои проекты, мы поневоле выполняли три незавидные роли.
Первая — роль дойной коровы, источника ресурсов для развития других стран и цивилизаций.
Вторая — роль штрафного батальона, пушечного мяса в больших войнах, когда русской кровью оплачивались чужие интересы.
Третья роль — роль внешнего регулятора процессов.
Если бы в конце ХIХ века на орбите Земли с разведывательными целями крутился бы инопланетный корабль, то исследователи на его борту, пожалуй, вернулись домой в полной уверенности: будущее планеты в ближайший век принадлежит двум державам: Российской империи и Америке.
Век спустя мы стоим над обломками, и злой ветер треплет лохмотья нашего рубища. Русские надорваны, обескровлены как народ. Они нищи и рожают мало детей. Их заработков не хватает на элементарные жизненные блага. Они потеряли огромные куски своей страны.
Запад же за последний век разбогател немыслимо, оторвавшись от нас по развитию производства и уровню жизни на целую эпоху. Хотя еще сто лет назад у нас были и те же биржи, и те же банки, и тот же рынок.
Что же случилось? Знаешь, читатель, если посмотреть на историю ХХ века с космической высоты, не зарываясь в груды всякой исторической макулатуры и не размениваясь на мелочи, то увидишь: в ушедшем веке Россия все время работала на кого-то. Она играла в чужую игру. Таскала каштаны из огня для чужого дяди. Оплачивала чьи-то счета. И Запад фантастически разбогател не только на своей хваленой предприимчивости, но и на нас, на поте, крови и мысли русского народа. Если смотреть на все с высоты века минувшего, то видно: Запад умело использовал Россию.
Где — умелыми тычками посоха и вкусными приманками, где — огнем и пулями, где — красными флажками и ложными целями нас направляли в нужную сторону. И ломились мы, то как обезумевший или разъяренный бык, то — как разомлевшая корова за лживо-ласковыми словами лукавого пастуха. Мы воевали с потенциальными союзниками и становились союзниками тех, кто нас уничтожал. За небольшими исключениями, читатель. Богатейший арсенал средств прямого и косвенного воздействия применили для управления нашей страной. А под конец вообще соблазнили наших вождей, и те рьяно порулили туда, куда скажут.
Главная задача у сильно обрубленной и порядком разграбленной России одна: научиться жить в своих интересах.
А теперь, читатель, обо всём по порядку и без лишних эмоций…
В экономической истории человечества есть несколько "кладовых прогресса" или сокровищниц, разграбление которых обеспечило взлет Западного мира.
Начнем с того, что шестнадцатом веке испанские варвары-конкистадоры разгромили уникальные южноамериканские цивилизации ацтеков и инков. Испанская солдатня награбила горы бесценных произведений индейского искусства, ободрала южноамериканские храмы и перелила награбленное в золотые слитки. Тысячи тонн золота хлынули в Европу. Поток не иссякал и дальше: ведь испанские колонизаторы загнали индейских рабов в золотые и серебряные рудники Латинской Америки. Именно это золото дало импульс развития мануфактурам Голландии и Британии, науке и искусству в Италии, ремеслам во Франции и Германии.
Другой "кладовой прогресса" стала Индия восемнадцатого-девятнадцатого веков. Именно на ее сырье, золоте и дешевой рабочей силе поднялась колониальная Британская империя, создав цивилизацию железных дорог, паровых машин, электрического телеграфа и пароходов. Индия стала донором Промышленной революции в Западном мире. Правда, самой Индии это обошлось в миллионы погибших от голода и нищеты. Похожую роль — но только в меньших масштабах — сыграла Африка. К началу двадцатого столетия казалось, все кладовые уже опустошены. Но…
В ХХ веке последним Эльдорадо для бурного экономического роста Запада стала Россия. Именно грабеж нашей страны дал ему возможность получать необходимые дополнительные ресурсы и богатства. Потоки вынесенных из России богатств в ХХ столетии помогли Западу достичь зенита индустриального развития и перейти к созданию информационной, постиндустриальной экономики!
Каким образом это удалось Западу? Ответ прост. Началось все с инвестиционного проекта "Революция-1917 Инкорпорейтед"…
Наши революции финансировались из-за рубежа. В том, чтобы запалить Россию 1917 года революционным пожаром, парадоксальным образом оказались заинтересованными все. Немцы — потому что задыхались и хотели сэкономить силы на Восточном фронте. Британцы — потому что не хотели отдавать русским черноморские проливы и выход к Персидскому заливу, опасались русских в Центральной Азии и шибко тревожились за Индию. Американцы? Они опасались превращения России в огромную Евразийскую державу, постепенного перехода Европы под русский протекторат. Ведь в таком случае США превращались в провинциальное государство, запертое на своем острове. А потому недостатка в спонсорах у наших революционеров не было.
Сейчас стало расхожим мнение, что третью революцию (октября 1917-го) большевики Ленина делали на деньги Германии, что Ленина с товарищами немцы ввезли в Россию в пломбированном вагоне. Спорить с этим трудно.
Другой вопрос: от кого шли эти деньги? Только ли из собственных резервов немцев? Нынешние россиянские бичеватели и обличители коммунистов, будь то померший недавно генерал-"замполит" Волкогонов, угрюмый Солженицын или не стесняющийся в выражениях Бунич твердят: это были деньги... немецкого Генштаба.
Но в действительности было несколько иначе. Немецкие деньги выступили только одной — и отнюдь не самой большой — частью инвестиций в развал и революционное самоуничтожение России. Вся эта трескотня насчет немецких сумм только затемняет суть дела, туманит его, уводит прочь от истинных инвесторов. Так, современный историк-монархист Михаил Назаров прямо заявил: у Германии в конце 1916 года (не говоря уж о 1917-м) средств было мало. Сжатая экономической блокадой, лишенная сырья, вынужденная сжигать драгоценные ресурсы в производстве оружия и боеприпасов, которые немилосердно сгорали на фронтах войны, кайзеровская Германия голодала. Экономические трудности ее были чудовищны. Немецкая марка уже не была конвертируемой валютой. Нет, главные вложения в революционный поджог России мог делать лишь тот, кто обладал фунтами стерлингов, франками и долларами.
Кто же это? Это — мировой финансовый Интернационал. Глобальное финансовое сообщество.
Парвус-Гельфанд — личность демоническая. Именно его боевики стреляли в царские войска из толпы демонстрантов 9 января 1905 года, спровоцировав бойню у Зимнего дворца. Выходец из еврейской ремесленной семьи в Белоруссии, вовлеченный в лево-революционную деятельность в Одессе, этот человек был одержим страстью к власти и обогащению. Отличаясь крайним авантюризмом, он развернулся в годы Русско-японской войны и Первой революции. Именно он тогда выбросил лозунг желательности поражения России в войне и разжигания революции в этих условиях. Парвус оказал большое влияние и на Ленина, и на Троцкого. Будучи одним из руководителей Петербургского Совета в 1905 году, он выступил с призывом не платить налогов династии Романовых, оставив ее без денег. Тем самым Парвус-Гельфанд на 85 лет опередил Ельцина, который на посту председателя Верховного Совета РСФСР объявил о прекращении выплаты налогов Советскому Союзу.
Однако своей нечистоплотностью, авантюризмом и вороватостью Парвус испортил отношения со своими товарищами. Казалось, после 1907 г. его карьера среди социал-демократов (коммунистов) закончена. Однако Парвус уезжает в Турцию, где ко власти пришло реформаторское правительство так называемых младотурок. Младотурки, кстати, были поголовно членами масонских лож.
Совершенно неожиданно Парвус делается экономическим советником младотурецкого правительства Османской империи, превращаясь в весьма богатого торговца и финансиста, сделавшего состояние на операциях с русскими углем и хлебом. Каким образом? Наш маститый историк Игорь Фроянов полагает, что дело не обошлось без помощи весьма влиятельной еврейской общины в Константинополе. (В Османской империи ненависти к иудеям не было, и евреи бежали туда в самые мрачные века европейского Средневековья, когда их в Европе периодически громили.) А, кроме того, младотурки-масоны были тесно связаны со своими британскими собратьями. Британия, между тем, всегда вела антирусскую политику, поддерживая тех, кто воевал с Россией, начиная с Петра Первого.
Когда в 1914 г. началась Первая Мировая война, и Россия сцепилась с Германией, Парвус начал действовать. Он обратился к немецкому послу в Константинополе с планом: профинансировать революцию в России и добиться ее распада на несколько слабых государств. Так что мерзавец уже тогда предлагал устроить то, что случилось в 1991-м. Парвуса вызвали в Берлин, где он появился в марте 1915 г. Парвус очаровал немцев своим планом поддержки всевозможных смутьянов в России: и социал-демократов, и сепаратистов на Украине с Закавказьем, и финских, и прибалтийских националистов, наложив все на подъем забастовочного движения и развертыванием массированной газетной пропаганды (радио и ТВ тогда еще не было). Нам, пережившим драму гибели своей страны в 1989-1991 годах, все это особенно понятно.
Парвус стал доверенным лицом немецкого Генштаба, а в 1915 году — вошел в тесный контакт с Лениным. Мы не знаем тонкостей вербовки, поскольку Ленин затем отношения с Парвусом порвал, никаких постов после своей победы в правительстве не дал и вообще объявил его нечистоплотным человеком. Ленин уже в 1915-м ненавидел Парвуса, ругая его за восторженные дифирамбы "прогрессивной роли Германии", однако деньгами, шедшими через Гельфанда, воспользовался.
План Парвуса удался: в апреле 1917 года немцы перевозят Ленина и группу его соратников специальным поездом из Швейцарии в Россию. Ленин с соратниками возвращается в страну, где уже разразилась одна, буржуазно-демократическая революция, где господа интеллигенты, генералы и капиталисты уже сбросили царя и развели настоящий хаос. Ленин в конце концов совершил свой Октябрьский переворот, действительно выведя Россию из войны с Германией. И — отбросил Парвуса прочь за ненадобностью. Больше его никогда не пустят в Россию — вплоть до смерти Парвуса в 1924 г.
Но нам интересно другое: механизм финансирования Ленина и большевиков через Парвуса. Обычно принято говорить так: немцы потратили на это дело 50 миллионов марок. Деньги шли торговой фирме Парвуса в Копенгаген, где он закупал дефицитные в России товары, отправлял их в Россию, где они продавались через большевичку Суменсон и шли Ленину. Этих денег хватало на агитационную работу, на содержание коммунистических активистов, на издание газеты "Правда". Деньги Парвусу переводились через шведский "Ниа Банкен", принадлежавший Олофу Ашбергу. Указывают еще на одного немецкого агента, который действовал параллельно Парвусу и передавал деньги большевикам — некоего господина Моора.
Однако вот что интересно: почти 40 миллионов золотых марок (или 10 миллионов долларов) перевел фирме Парвуса вовсе не немецкий Генштаб, а банкирский дом Варбургов из Нью-Йорка. Клан Варбургов же выступал самым тесным деловым партнером уже известного вам, читатель, Якоба Шиффа.
Да и сам немецкий Генштаб после октября 1917-го сильно разочаровался в Парвусе. Ибо тот настаивал не на капитуляции России перед Германией, а на переговорах парламентариев обоих государств в нейтральной стране. То есть, на действиях в обход и кайзера Германской империи, и его Генштаба.
Иными словами, Парвус с самого начала прикрывался сотрудничеством с Германией, чтобы особо не афишировать совсем иной источник финансирования — американский. И все истошные вопли о "немецких деньгах" были предназначены для того, чтобы скрыть эту сторону "инвестиций в революцию". Немцы были отнюдь не единственными инвесторами…
Да, читатель, огромную роль в финансировании Октябрьской революции 1917 года сыграли американцы. Откроем книгу Энтони Саттона — "Уолл-Стрит и большевистская революция". (М., "Русская идея", 1998 г.) Нынешние обличители "коммунистов-уголовников", на все лады описывая переброску Ленина в Россию немцами в "пломбированном вагоне", почему то забывают о том, что кроме вагона был еще и пароход. Просто в вагоне ехал Ленин со товарищи, а на пароходе плыл второй вождь Октября — Лев Давидович Троцкий. И если вагон катил по рельсам из Швейцарии, то пароход вышел из Нью-Йорка.
В 1916 г. Троцкий, высланный из Франции, 13 января 1917 г. высадился в Нью-Йорке. Официально заработав несколько сотен долларов, Троцкий жил в США на широкую ногу. У него была своя машина с шофером, дом с холодильником и пылесосом — неслыханная роскошь по тем временам. Паспорт для возвращения в Россию дал ему Вудро Вильсон — президент США. (Э.Саттон, указ. соч., с 15-18).
Троцкий ехал с 10 тысячами долларов в кармане, что в переводе на нынешние деньги составляет никак не меньше 200 тысяч "зеленых". 26 марта 1917-го на пароходе он отплывает из Нью-Йорка в большой компании революционеров и агитаторов. Все они направлялись в Россию. В канадском Галифаксе его арестовали было английские власти (как возможного германского агента), однако очень быстро освободили по просьбе английского посольства в Вашингтоне, которое действовало так по настоянию Госдепартамента США. Словом, революционер и непримиримый борец с капиталом Троцкий а Америке имел непосредственную финансовую и административную поддержку от самых высших политических и финансовых кругов Соединенных Штатов.
Лейба Давидович Троцкий — фигура весьма непростая! Его дядя Абрам Животовский — биржевик и миллионер, член "Русско-Азиатского банка". Он торговал металлом из США в Первую мировую. Три его брата осели в разных странах, пытаясь затем налаживать бизнес между большевиками и Западом. Литературный агент Троцкого в США Гомберг-Грузенберг — сын раввина, эмигрировавший в США из России. Он же — доверенный советник "Чейз Нешнл Бэнк" в Нью-Йорке и Флойда Одлума из "Атлас Корпорейшн". (Саттон, указ. соч., с.34-35).
Мы выдвинем такое предположение: Ленин и Троцкий — это два источника финансирования. Американский след в Октябрьской революции и последующей трагедии Гражданской войны в России весьма отчетлив. Нам видно: кроме немецкого Генштаба, у 1917 года были куда более мощные заокеанские спонсоры. Именно американцы превратили русскую революцию 1917 года в выгоднейшее коммерческое предприятие. Немцы тут даже рядом не стояли. Как, впрочем, и англичане и французы — они-то на второй Русской смуте потеряли очень и очень большие деньги. И это, кстати, тоже играло исключительно на инвесторов из-за Атлантики!
Итак, "операция "Революция", умело профинансированная из-за рубежа, увенчалась успехом. Русскую сокровищницу взломали. Оставалось только взять трофеи. Начался невиданный грабеж русских богатств, затмевающий даже дела конкистадоров в индейской Америке. И, если уж подсчитывать наши потери и убытки тех лет, то смотреть нужно в общем, суммируя Первую Мировую, обе революции 1917-го и тяжелую Гражданскую войну 1918-1922 годов. Потому что все эти события — суть этапы одного и того же действа, главным смыслом которого стало огромное по масштабам выкачивание ресурсов из России.
Выкачивание русских богатств в широком масштабе началось уже после Февральской революции 1917 года, еще до всяких коммунистов. Господа демократы между февралем и октябрем 1917-го довели страну до ручки. Интеллигенты отменили чинопочитание в армии и ввели полковые комитеты: они стали голосованием решать — идти в бой или нет. Армия стала стремительно превращаться в анархичную толпу, началось массовое дезертирство. Февральские демократы словно распечатали сосуд со злым джинном, выпустив из тюрем всякую сепаратистскую нечисть. Например, они освободили епископа-униата Шептицкого — агента Австро-Венгрии, идеолога западно-украинского сепаратизма. Позднее Шептицкий станет служить Гитлеру, окормляя бандеровское движение.
Февралисты начали формировать национальные части, фактически подготавливая развал страны. В России как грибы после дождя стали плодиться всяческие республики, суверенитеты и национальные правительства. Появлялись даже республики, в которых верховодили немецкие военнопленные. На все это накладывались волны убийств, грабежей, уголовщины, жуткая инфляция, коррупция и воровство…
В этом кошмаре состоятельные люди принялись переводить свои деньги за рубеж. Русские банки превратились в станции по перегону личных состояний в Европу. Промышленники гнали прибыли от своих предприятий за кордон. Отлив богатства за рубеж из России был колоссален. Уже правительство Керенского летом 1917 года решило проводить вполне коммунистическую политику: отменить конвертируемость рубля, пресечь вывоз денег из России, покончить с тайной банковских операций. Однако развал зашел столь далеко, что поздней осенью 1917-го власть на семьдесят лет захватили коммунисты.
Большевики-интернационалисты, скинув никчемное правительство Керенского, сначала отнюдь не рассчитывали удовлетвориться одной Россией. Они думали о мировой революции, и потому смотрели на страну как на трофей, который надо как можно скорее выпотрошить, переведя изъятые деньги и ценности в свою главную базу — Швейцарию и в американские банки. Так они и поступали до половины 1918 года, в те несколько месяцев безвременья, когда единой страны уже не существовало. Шли грабежи и конфискации состоятельных людей, богатых выпускали за рубеж за выкуп в 400 тысяч золотых рублей с человека. Тогда же за рубеж шли пароходы с русскими товарами, выручка от коих, как и в 1990-е годы, не возвращалась обратно и оседала на личных счетах большевистских вождей в иностранных банках. Как считает Сергей Норка в своей "Руси окаянной", до начала междоусобной бойни, всего за несколько месяцев после октября 1917-го, только по этому товарному "каналу" из России выкачали свыше двух миллиардов золотых рублей. Или почти 23 миллиарда долларов по сегодняшним меркам.
Любое детальное исследование показывает: западные финансисты чутко и умело управляли Революцией и Гражданской войной в России на протяжении 1917-1920 годов. Да, они не ставили только на одну лошадку. Они поддерживали большевиков — но они же помогали и их врагам, белому движению. В любом случае Запад почти ничего не терял. Победившим большевикам для восстановления растерзанной, порушенной страны все равно пришлось бы обращаться к США — за машинами и оборудованием, за технологиями, инвестициями и кредитами. Расплачиваться большевикам-коммунистам в любом случае приходилось золотом, награбленным со всей России, потоками дешевого хлеба и ценного сырья, отдавать в концессию иностранному капиталу лучшие железные дороги и месторождения полезных ископаемых.
И точно так же получалось после победы белых над большевиками — если бы, например, в Москву вошли бы Колчак и Деникин, а в Питер — Юденич. Адмирал Колчак, например, завладев в Казани золотым запасом, по нескольким каналам перебросил его за рубеж, и под него получал кредиты, за счет которые оплачивал военные поставки западных фирм.
"Белые", нуждаясь в средствах, заложили-перезаложили акции лучших русских предприятий, давно запродав Западу и нефть Баку, и сибирское сырье, и заводы да рудники Урала, и даже трамвайные концессии в Петрограде. В случае победы над коммунистами Россию все равно ждали кровавые репрессии над побежденными, концлагеря для "красных" — и, на фоне этого, полная экономическая колонизация России западным капиталом, который почти автоматически прибирал к рукам все самое лучшее в нашей стране. Точно так же и "белые" властители были бы вынуждены идти на Запад с протянутой рукой, выклянчивая технологии и капиталовложения. Сибирский правитель Колчак финансировался Америкой. Он щедро расплачивался золотым запасом России за бросовый товар, который спихивали ему с Запада — мундиры, винтовки и пулеметы, патроны. После Первой Мировой войны все это девать было некуда — а Колчак платил за все это самым драгоценным металлом и тесно взаимодействовал с покровителем — "акулой империализма" Дж. П. Морганом. Впрочем, щедро расплачивались русскими богатствами и южные "белые" вожди — Деникин и Врангель.
Поэтому нет ничего удивительного в том, что американские финансисты оказывали помощь и красным, и белым, исходя из складывающейся ситуации. Сегодня выгоднее поддержать Ленина — поддержим его. Завтра — его врагов.
Получилась действительно гениальнейшая финансовая операция. Пусть фронты перекатываются по мечущейся в тифозном бреду стране, превращая ее в окровавленные руины, пусть голод, бои и расстрелы выкашивают миллионы несчастных. Пусть русский режет русского — в любом случае финансовая система Запада с центром в США только выигрывает. Ожесточенно истребляя друг друга, и красные, и белые извергают за рубеж реки золота, эшелоны богатств России, накопленные за два предыдущих века. Ведь закупать сражающимся приходится буквально все, поскольку промышленность России и ее сельское хозяйство превратились в развалины…
Саттон отмечает интересную закономерность: если исследовать все связи американского капитала с коммунистическим режимом Ленина-Троцкого, если проследить то, откуда шли деньги на финансирование революционных потрясений начала ХХ века и то, куда втекали барыши от этих революций, то почти все пути ведут в одно и то же место. В Нью-Йорк, на Бродвей, 120. Интереснейшие связи здесь прослеживаются!
Оказывается, по этому адресу располагался небоскреб компании "Эквитабл Оффис Билдинг", созданной Дюпоном, президентом компании "Дюпон де Немур Паудер". С 1915 года там обосновалась страховая компания "Эквитабл Лайф Ашшуренс", подконтрольная знаменитому олигарху Дж. П. Моргану. Именно здесь располагалась фирма "Вайнберг и Познер", из которой вышел Людвиг Мартенс — руководитель Советского бюро в США.
На 35-м этаже небоскреба располагался Клуб банкиров, а также — штаб-квартира второго округа Федеральной резервной системы США. Причем округа самого важного — Нью-Йоркского, средоточия финансов Соединенных Штатов. Здесь же расположился и Федеральный резервный банк Нью-Йорка, контролируемый все той же группой Моргана. Тут сидели "Гугенгейм Эксплорейшнз" и "Дженерал Электрик" (эти имена известным нам и поныне).
Но самое любопытное — на Бродвее, 120, с 1915 года обосновалась "АИК" — "Америкэн Интернешнл Корпорейшн" ("Американская Международная Корпорация"), созданная все теми же Морганом и Рокфеллером, и весьма тесно связанная с Федеральным банком Нью-Йорка.
Создавалась "АИК" для развития экономической экспансии Соединенных Штатов во всемирном масштабе. С самого начала среди учредителей корпорации мы видим "Нэшнл Сити Бэнк", который впоследствии вел дела с самим Абрамом Животовским, крупным финансистом и дядей лидера большевиков Льва Троцкого (сей банк существует и поныне, несколько изменив название, и именно его мы знаем, как крупного игрока на финансовом рынке России 1990-х годов, при Чубайсе). А еще — и "Гаранти Траст", ключевое звено финансово-промышленной компании Морганов. Именно "Гаранти Траст" имел своим представителем Олофа Ашберга, банкира из Швеции, который проводил платежи группе Ленина в 1917 году, ускоряя революцию. Тот же "Гаранти Траст" впоследствии станет гарантом Советского бюро Людвига Мартенса в Нью-Йорке 1919-1920 годов.
Уже в 1917 году "АИК" раскинула свои связи по всему свету. Акционером "АИК" стал "финансовый мотор" Русско-японской войны и революции 1905-1907 годов — "Кун, Лееб и Ко" под командой Шиффа. Именно Якоб Шифф финансировал отряды боевиков-террористов в России 1905-1907 годов, а в феврале 1916-го провел в Нью-Йорке тайное совещание с группой старых "русских" революционеров, нацеленное на то, чтобы учинить в России новую революцию.
Уже в годы Первой Мировой, как пишет исследователь закулисной политики ХХ века Михаил Назаров, "Кун, Лееб и Ко" снова отличилась. Совладельцами фирмы были родственники Шиффа, братья Варбурги. Пауль Варбург имел большое влияние на американские финансы. Феликс Варбург, признанный лидер еврейской общины Германии, был тузом тамошних финансов. Во время войны они кредитовали и Германию, и противостоящий ей блок Антанты. Тем самым война затягивалась.
"АИК" богатела на войне. Например, она создала кораблестроительную "Америкэн Интернешнл Шипбилдинг Корпорейшн", которая получала громадные военные заказы от государственной компании "Эмердженси Флит". Другая "дочка" "АИК", фирма "Дж. Амсинк", выполняла заказы на поковку корпусов артиллерийских снарядов. То есть, "АИК" кормилась от Бернарда Баруха, который в годы Первой мировой стал руководителем всей оборонной индустрии США, единоличным распределителем бюджетных заказов, а потому — и гарантированных прибылей от них. (Позже Барух возглавит Комиссию США по атомной энергии.)
Именно американская ветвь компаньонов Шиффа, Варбургов, из своего банкирского дома в Нью-Йорке в 1917 году перевела 40 миллионов золотых марок (около 10 миллионов долларов) в Копенгаген, в торговую фирму Парвуса. На эти деньги Парвус закупал дефицитные товары, которые переправлял в Россию, где они продавались — а выручка шла большевикам-революционерам. Так что узок круг посвященных, все здесь повязаны друг с другом. Ох, как далеко простирались связи "Америкэн Интернешнл Корпорейшн"!
В 1917-м директорами "АИК" были люди из "Нешнл Сити Бэнк" и "Дж.Амсинк", "Дженерал Электрик" и клана химических магнатов Дюпонов, "Кун, Лееб и Ко", из крупных сталелитейных и никелевых трестов, из Федерального резервного банка Нью-Йорка (откуда происходил друг большевизма и удачливый фондовый спекулянт Томпсон)… Это — не считая людей из групп Моргана и Рокфеллера.
Уже в 1919 году "АИК" для захвата русского рынка создает "Америкен-Рашен Индастриэл Синдикат Инк." (Американо-русский промсиндикат). Но до того, 1 мая 1918 г. в США возникает Лига помощи красной России и сотрудничества с ней. Среди ее создателей — и одна из учредителей "АИК", компания "Дженерал Электрик". С июня 1918-го "АИК" начинает убеждать Госдеп (министерство иностранных дел) США: с большевиками надо торговать. На те же позиции становятся и "Дженерал Электрик", и "Интернешнл Харвестер" (производитель сельхозмашин). Хотя тогда советская власть не была официально признана США, и признание это произойдет лишь в 1933-м.
В чем загадка появления такого финансово-революционного, капиталистически-политического центра на Бродвее? Дело в том, что в начале ХХ века мир был буквально болен социализмом. Даже в США существовала мощная Социалистическая партия. Казалось, что будущее мира — это сонм огромных монополий с огромными армиями рабочих, облаченных в одинаковую униформу, царство громадных государств-корпораций.
Американские финансисты, люди циничные и сугубо практические, решили подготовиться к такому повороту истории. Если ты не можешь остановить тенденцию — возглавь ее. Этим принципом свято руководствовался Дж. П. Морган, который еще в начале ХХ века с помощью интеллектуалов выдвинул план "Марбург" — программу проникновения в социалистическое движение и захвата руководства в нем.
Как пишет Саттон, по этому плану все правительства мира должны быть социализированы, тогда как конечная власть должна остаться в руках международных финансистов. Они смогут управлять государствами и принудительно устанавливать мир, когда это понадобится. Очень быстро финансисты поняли, что историей мира, движением миллионных масс народу и судьбой целых стран можно довольно эффективно управлять, затрачивая не так уж много денег. Главное — знать точки для приложения этих денег, и тогда можно устраивать и мировые войны, и революции. А еще они поняли: политика — это тоже бизнес, который может быть намного более прибыльным, чем строительство новых заводов или железных дорог. Ибо что могут принести последние? Ну, самое большее — 20 процентов в год на вложенный доллар. А революции, контроль над целыми государствами и госаппаратами, военные заказы и спекуляции на нестабильности — сотни процентов. Для капитала же прибыль — превыше всего. Нужно только одно условие: для того, чтобы получать бешеные прибыли на катастрофах, ими нужно управлять, и управлять довольно хорошо.
Мы уже цитировали спорную, загадочную, но удивительно провидческую книгу Ландовского "Красная симфония". Он вышла несколько десятков лет назад, но от того не утратила своей актуальности и поразительной провидческой силы. Даже если допросы Христиана Раковского, одного из виднейших деятелей большевизма, следователем НКВД, воспроизведенные в этой книге — фальсификация, остается удивляться тому, кто смог составить эту фальшивку. Кто обладал такими данными и анализом, приведенным в этой удивительной книге? Позволим себе, дорогой читатель, дать достаточно длинную цитату, которая многое объяснит в рассмотрении темы, которой посвящена настоящая глава:
"…Ротшильды были не казначеями, а начальниками того первоначального, тайного коммунизма. Это мнение опирается на тот известный факт, что Маркс и самые высокие начальники Первого Интернационала — уже явного — и в том числе Герцен и Гейне, подчинялись тайно Натану Ротшильду, революционный портрет которого был сделан Дизраэли, английским премьером, являющимся его же креатурой, и оставлен нам в наследство. Он обрисовал его в лице Сидония, человека, который … будучи мультимиллионером, знал и распоряжался …. карбонариями, масонами, … евреями, цыганами, революционерами и т.д... Все это кажется фантастичным, но Сидония является идеализированным портретом Натана Ротшильда, что также явствует из той кампании, которую он поднял против царя Николая, позже Герцена. Кампанию-то он выиграл. Если все то, о чем мы можем догадываться при свете этих факторов — реально, то, как я думал, мы могли бы установить даже личность того, кто изобрел эту ужасную машину аккумуляции и анархии, какой является финансовый Интернационал. Одновременно, как я думаю, он был тем лицом, которое создало и Революционный Интернационал. Нечто гениальное — создать для помощи капитализма аккумуляцию в самой высокой степени, толкнуть пролетариат на забастовки, посеять безжалостность и одновременно создать организацию, которая должна объединить пролетариев всех стран и ввергнуть их в революцию. Это должно составлять самую величественную главу в истории. Даже еще больше. Вспомните фразу матери пяти братьев Ротшильдов: "Если мои сыновья захотят — то войны не будет". Это обозначает, что они были арбитрами, господами мира и войны, а не императорами. Способны ли мы представить себе факт подобной космической значимости?
…Не является ли уже война революционной функцией? Война, коммуна. С тех пор каждая война была гигантским шагом к коммунизму. Как будто бы какая-то таинственная сила удовлетворила страстное желание Ленина, которое он высказал Крутикову… Припомните, 1905-1914 гг. признайтесь же по крайней мере, что два исторических рычага власти, ведущих к коммунизму, не управляются и не могут быть управляемы пролетариатом. Войны не были вызваны и не были управляемы ни Третьим Интернационалом, ни эсерами, которые тогда еще не существовали. Также не могут спровоцировать их, а тем более еще и руководить, те маленькие группы большевиков, которые прозябают в эмиграции, хотя они и жаждут этого. Это совершенно явная очевидность. Еще меньшими возможностями, чем чудовищное накопление капитала, создание национальной или интернациональной анархии в капиталистическом производстве обладали и обладают Интернационал и СССР. Такой анархией, которая способна заставить сжечь огромное количество продуктов питания, прежде чем раздать их голодающим людям…
В конце концов, разве может пролетариат поверить тому, что он является причиной этой инфляции, нарастающей в геометрической прогрессии? Этой девальвации? Постоянное присвоение прибавочной стоимости, накопление финансового капитала, а не капитала ростовщического. По причине того, что он не может справиться с постоянным снижением своей покупательной способности, происходит пролетаризация среднего класса, который является действительным противником революции. Не пролетариат управляет рычагом экономики и рычагом войны, но на самом деле является третьим рычагом, наносящим окончательный удар могуществу капиталистического государства и захватывающему мир…"
0
0
