Между 1865 и 1886 гг. русские овладели территорией в два миллиона квадратных километров. Управление этой территорией (население которой составляло от 7 до 8 миллионов и девяносто процентов из них были тюркские мусульмане) поставило перед русскими некоторые новые проблемы.
Большие отличия существовали между оккупацией Центральной Азии и другими русскими территориальными приобретениями. Поскольку регионы Волги и Урала примыкали к России, колонизовать их и управлять ими было легко. Западная Сибирь была присоединена казаками, во главе с Ермаком. Центральная и Восточная Сибирь была оккупирована русскими охотниками, первопроходцами и казаками. И только после, власть русского государства была установлена в этих районах. Степи тюркских казахов были аннексированы Россией по их собственной просьбе, и их географическое положение было не очень привлекательным для русских колонистов. Но оккупация Центральной Азии была результатом военной акции государства.
Управление Центральной Азией было поэтому приписано российскому военному министерству, которое назначало генерал-губернатора для управления территорией. Новые административные регионы устанавливались по мере продолжения завоевания. В начале, русские очень доброжелательно относились к народам завоеванной территории. Традиции, право и суды местного населения оставались нетронутыми. Некоторое время спустя, они начали вводить некоторые принципы русской политики. Одним из них было изменение правил избрания аксакалов (старейшин), которые были главами деревень (общин). Перед русским вторжением, аксакалов выбирал народ деревни (общины) согласно их заслугам и без ограничения срока правления. Однако после, они избирались на трехлетний срок и должны были утверждаться административными властями. Таким путем, деревенская власть была поставлена под контроль русских.
С другой стороны, не мешали образу жизни, религии или языку народа. Сохранился шариат. По мнению Кауфмана (генерал Константин П. фон Кауфман, немецкого происхождения, был назначен генерал-губернатором Туркестана в 1867-1882 гг.), ислам представлял собой упадочную (загнивающую) культуру: он сам себя разрушал, и не нужно было этому мешать. Однако, по мнению местных жителей, эта русская политика была добродетелью. В результате другой русской политической установки, местные жители были освобождены от военных обязательств. И хотя это было представлено как привилегия, реальная причина заключалась в том, чтобы избежать возможности вооруженного сопротивления.
У местных жителей было очень мало контактов с русскими под российским управлением. Даже в городах русские жили в своих собственных районах. Однако захват наиболее плодородных земель, постоянное прибытие новых русских иммигрантов, обложение новыми налогами и обязательствами, железные дороги, пересекавшие страну с одного до другого конца, были явными признаками российского суверенитета. Целью русской политики было снабжение хлопком русских фабрик и поиск пространства для миграции русских крестьян в Центральную Азию.
Экспорт хлопка из Туркестана в Россию составлял в 1900 г. 5 миллионов пудов (1 пуд равен 16,38 кг), а к 1915 он вырос до 18,5 миллионов пудов. Возделывание хлопка выросло стало во многих случаях обязательным. В то же время выращивание пшеницы сокращалось в той же мере, поскольку русские хотели, чтобы жители Туркестана зависели от российских поставок пшеницы. Экспорт пшеницы из России в Туркестан составил 33 000 т. в 1908 г., а в 1912 г. он вырос до 227 000 т. и в 1916 до 354 000 т. Без этих поставок жители Туркестана умерли бы с голоду. Городское население особенно зависело от Русского зерна.
Заселение русских и украинских крестьян в Центральную Азию было одной из наиболее важных целей русского колониализма. Русские казаки уже колонизовали Район Семиречья с 1855 г. Были предприняты попытки захватить земли казахов и киргизов для этой цели. Захват земель постоянно увеличивался и между 1880 и 1900 гг. 11 610 000 десятин (1 десятина равна 1,09 гектара) земли было передано русским казакам. К 1917 г. общая площадь полученной таким образом земли была более 30 млн. десятин, а количество русских иммигрантов достигло 1,5 млн. Они, в основном, концентрировались в городах. Существовали такие города как Верный (сейчас Алма-Ата), который были заселены исключительно русскими, к тому же несколько новых городов были построены для русских рядом со старыми. Ташкент - классический образец этого. Согласно статистике, население Ташкента в 1910 г. было 210 000, и из них - 55 000 были русские. Русская часть города со всем европейским убранством широких улиц, площадей, парков и зданий полностью отличалась от типичного восточного города местных жителей, где были узкие улицы, дома из грязного кирпича и повсюду царила антисанитарная обстановка.
Русские были заинтересованы в распространении своей культуры с целью завоевать сторонников новой власти. Русские официальные лица (администраторы) обсудили этот вопрос еще в 1873 г., и тогда уже были определены некоторые принципы. Обращение народов ханств Бухары, Хивы и Коканда в Православное христианство (как это было сделано в Казани), не могло совсем рассматриваться. Внушение русской культуры было бы возможным, во-первых, при помощи преподавания русского языка. Решено было открыть школы для узбеков, сартов [границы между терминами "сарты" и "таджики", которые применялись для оседлого населения, по мнению немецкого ученого Андреаса Каппелера, остается не совсем четкой. "Узбеками" считались, как правило, те кочевые племена, которые пришли в Среднюю Азию под водительством Шайбанидов, в том время как в советскую эпоху "узбеками" стали называть также другие тюркоязычные и тюркизированные народы Средней Азии. Каппелер А. Россия многонациональная империя. М., 2000. - С. 142] и казахов, в которых преподавание велось бы на русском языке, и выпускники этих школ могли бы переходить в русские школы более высокой ступени. Были проведены подобные эксперименты для казахов в провинции Семиречье с некоторыми положительными результатами. Русско-туземные школы, которые были открыты с большими ожиданиями со стороны русских властей, не добились того, что от них ожидали. Очень мало местных жителей посылали своих детей в эти школы потому, что они боялись, что их дети будут обращены в иную веру. Тем не менее, некоторые посещали подобные школы и даже получали высшее образование. Среди них были немногие казахские и узбекские адвокаты (юристы).
Народы Туркестана не приняли русскую власть. но они показывали покорность, поскольку были вынуждены это делать. Продолжение восстаний против русских было ясным выражением этого недовольства. Одно из таких восстаний возглавил в 1898 Дукчи Ишан из Андижана, который даже безуспешно просил помощи у Стамбула. Затем было еще одно восстание в 1916 г. Во время первой мировой войны русские усилили давление на местное население: они собирали разными способами большое количество денег и ввели новые обязательства. Хотя мужчины Туркестана и были освобождены от воинской службы тем, кто был в возрасте от 19 до 43 лет были мобилизованы по приказу 1916 г. на трудовые повинности. Это решение русского правительства вызвало большое недовольство и вскоре после этого началось восстание.
Первыми восстали Киргизы, сразу вслед за ними Казахи и узбеки, и движение стало всеобщим. Племена кипчаков были лидерами. Племена во время восстания образовали организацию и избрали лидером Абд аль-Джафар Хана из кипчаков. Район озера Иссык-Куль и, особенно, вокруг Джизака, был цитаделью восстания. Движение распространилось из Ферганы на Талас, и от туда на Самарканд. Его участники готовы были уничтожать все русское. Дома русских колонистов сжигали, их собственность и растения захватывались, а самих их убивали. 4 725 русских было убито (2 222 из иммигрантов), 2 683 русских потеряно без вести, и 9 000 домов разрушено.
Таким же жестоким было подавление русскими этого восстания. Большие военные силы были присланы в Туркестан, довольно значительно сократив пополнение, которое должно было идти на германский фронт. Сообщалось, что только убитых в Семиречье было 205 000, а 300 000 жителей бежали на территорию Китая. Из тех, кто был захвачен, 168 000 мужчин и женщин были приговорены к смертной казни.
Генерал-губернатор Куропаткин приказал изгнать всех киргизов, живших в районе озера Иссык-Куль и рек Чу и Нарын, однако до того как этот приказ был выполнен началась Февральская 1917 г. революция. Несмотря на революцию борьба между киргизами, Казахами, и русскими продолжалась. Многие казахи не сдавались русским продолжали вооруженное сопротивление. С другой стороны, русские солдаты, которых послали подавлять восстание в Туркестане, стали поддерживать большевистскую революцию, и сыграли важную роль в победе большевиков и в захвате ими Ташкента в 1918 г.
Мобилизованные, призыв которых вызвал стал причиной восстания в 1916 г., так и не добрались до фронта и их не использовали на трудовых повинностях. Они должны были вернуться домой после Февральской революции и последовавшим за тем роспуском русской армии.
После русской оккупации не было существенных перемен в жизни людей, населявших территорию аннексированную Россией или живших под властью Бухарского ханства. Тем не менее, в городах, где количество русских было большим, они несомненно влияли на местное население. Образованные русские считали себя представителями европейской цивилизации, и поэтому считали себя выше (элитой) по отношению к узбекам, сартам, казахам и киргизам. С другой стороны, местные жители считали русских узурпаторами, и последние не могли завоевать их симпатий. По мнению консерваторов, они, кроме всего прочего, были все врагами религии. Улемы и другие религиозные лидеры были особенно враждебны по отношению к русским. Однако некоторые группы, особенно торговцы, были до некоторой степени довольны русской властью, поскольку появилось больше возможностей для получения прибыли (обогащения). Те, кто учил русский или получил образование в русских школах, лучше уживались с русскими, но количество таких людей было небольшим.
Этот антагонизм жителей Туркестана к русским породил чувство национализма, которого раньше не было. Прежде, доминирующей связью в Центральной Азии была принадлежность к социальному классу или племени. Подавление Узбеков, казахов, киргизов, туркменов и граждан Бухары и Хивы имело своим результатом установление близких отношений внутри различных тюркских мусульманских групп, и создавало национальное сознание. Это развитие происходило частично благодаря общей культуре и традициям. Однако наиболее эффективным на этой почве движением было "Усул-аль джадид" ("Новый метод"), которое начал Исмаил Бей Гаспрали (Гаспринский) из Крыма. Исмаил Гаспрали был влиятелен даже в Туркестане благодаря своей газете "Тэрджиман" ("Переводчик"), которую начал издавать в 1883 г. в Бахчисарае. Татарские учителя из Казани, на которых "Усул-аль джадид" оказал наибольшее влияние, были также активны в городах Туркестана. Многие семьи казанских татар переехали в Туркестан после русского вторжения, и школы с новыми методами, которые они основали стали образцами для местных жителей. Очевидно, что эти татарские школы были даже более эффективны, чем русские в распространении западной цивилизации.
Среди тех, кто начал движение "Усул-аль джадид" в Туркестане одним из наиболее важных был казах Ибрай (Ибрагим) Алтинсарин, получивший образование в России. Он продолжал свою деятельность в 1880-х гг. Однако еще большей активностью в этой области известен Муневвер Кари, религиозный студент из Ташкента и позднее учитель. В 1901 г. Муневвер Кари открыл школу "Усул-аль джадид" в Ташкенте, которая действовала довольно долго, несмотря на давление со стороны русских и консервативных мусульманских ученых, и сыграла большую роль в пробуждении народов Туркестана. В результате его деятельности к 1913 г. открылись 12 школ "Усул-аль джадид" в Ташкенте, 5 - в Бухаре, 2 - в Самарканде, 17 - в провинции Семиречье и 13 - в районе Коканда. Это движение концентрировалось в Ташкенте, Бухаре и Андижане. Сохранение "Усул-аль джадид" в таких местах как Бухара, где доминировала религиозная реакция, было возможных благодаря помощи или толерантности некоторых влиятельных лиц: эмир Бухары Абд-аль Ахад и его министр юстиции поддерживали до некоторой степени "Усул-аль джадид", тем не менее движение не стало главным политическим направлением в Бухаре и других частях Туркестана, каким оно было в Казани, Персидском Азербайджане или Крыме.
Русская революция 1905 г. оказала небольшое влияние на Туркестан, вызвав лишь демонстрацию русских рабочих в Ташкенте, и никакой реакции у местного населения. Оно потеряло право голоса после второй Думы (1907) и было исключено из политической жизни России. Только позднее русские политически партии установили в Туркестане местные связи, но количество узбеков и казахов, вступивших в русские партии не превышало 3 или 4.
Газета "Казах", впервые выпущенная в 1913 г. казахскими интеллигентами, сообщала о политических событиях и экономических проблемах своего времени. Она указывала на экономические и политические права казахов и без колебаний (имплицитно) требовала окончания русской эксплуатации. Партия "Алаш Орда", образованная незадолго до этого, и имевшая полностью националистическую основу, указывала, что к этому времени политическая активность среди казахских тюрок уже началась, но подобные движения только зарождались и были далеки от каких-либо серьезных результатов.
Деятельность "Комитета единение и прогресс" (младотурки), пришедшего к власти после революции 1908 г. в Османской империи, также имело большое влияние на молодых людей в Туркестане. В Стамбуле долгое время существовал Бухарский монастырь (текке), и многие кто приезжал в Стамбул из Туркестана привыкли останавливаться там. Кроме паломников, которые приезжали и уезжали, увеличивалось количество студентов, которые прибывали в Стамбул на обучение. В 1910 г. общество "Тербие-и Атфаль" (общество за образования детей), которое секретно было образовано в Бухаре, решило направить студентов учиться в Стамбул, и собирало денежные пожертвования на эти цели. 15 студентов были посланы в 1911 г. в Стамбул, и их количество достигло 30 в 1912 г.
Абд аль-Рахман Фитрат, Муквим аль-Дин и Осман Ходжа, которые были поэтами и писателями среди узбеков в Стамбуле, встречались с лидерами младотурок и получали информацию специально о целях и деятельности партии. Поэт Фитрат написал два памфлета с критикой положения в Бухаре и опубликовал их в Стамбуле. Молодые люди, приехавшие в Стамбул для получения образования, видели (наблюдали) новые движения, и многие из интеллектуалов, у которых были новые идеи, и позднее известные под именем "молодые бухарцы", были продуктами Стамбула. В Стамбуле было образовано общество пропаганды образования в Бухаре.
Сначала эти общества были заняты только решением проблем образования, но вскоре они были втянуты в политику. Национальные проблемы, которые обнаружились у казаков Азербайджана, Казани, тюркских казахов скоре распространились и на Бухару и другие части Туркестана.
Когда началась Февральская революция 1917 г. восстание 1916 г. еще не было полностью подавлено. В горных районах все еще шли бои. Но русские контролировали ситуацию и проводили преследования участников участников бунта. Новости о революции доходили до Туркестана довольно медленно, а генерал-губернатор Куропаткин не хотел объявлять о них публично "до тех пор, пока не прояснится ситуация". Однако, поскольку происходила утечка новостей через телеграфных служащих, было ясно, что больше держать их в секрете. Наконец, Куропаткин объявил 12 марта, что царский режим в России прекратил существование, и была провозглашена республика. После этого в Ташкенте стали появляться русские политические партии. 17 марта был образован Совет рабочих и солдат, по примеру Петрограда, Москвы и других городов. Скоро эта организация начала контролировать власть. Пропаганда большевиков доминировала в Совете, который постепенно левел. Рабочие-железнодорожники Ташкента и солдаты, посланные на подавление восстания 1916 г., особенно поддерживали большевиков. Сила левых групп была показана во время большой демонстрации в Ташкенте 12 сентября 1917 г. Временное правительство Керенского было полностью беспомощным, как и в других частях России. Местные жители относились довольно безразлично ко всему происходившему. В этих обстоятельствах произошла Октябрьская (большевистская) революция.
После революции 1917 г. началось некоторое движение среди мусульман Туркестана. Поскольку больше не существовало цензуры, газеты и журналы начали публиковать статьи в духе революции и на темы свободы. Следуя за русскими, мусульмане начали проводить митинги и съезды, такие как
Первый все-мусульманский съезд, собранный в Ташкенте, где много говорилось о свободе и реформах. Было решено, что Россия должна стать федеративной республикой, а Туркестану должна быть предоставлена автономия. Обсуждались проблемы, связанные с религией, землей, и некоторые решения были приняты, среди них - прекращение русской иммиграции считалось наиболее важным. Естественно, все это были решения лишь в теории, поскольку не было ни людей, ни средств для их выполнения.
В это время казахи и узбеки во многих городах проводили съезды и принимали решения, относительно своей судьбы. Наиболее крупным из них был Всероссийский мусульманский конгресс, прошедший 1-11 мая 1917 г. в Москве с почти 800 делегатов. На этом конгрессе, организованном и финансировавшимся благодаря усилиям казанских татар, обсуждались больше религиозные и культурные, чем политические проблемы. Единственной организацией мусульман России к этому времени был Религиозный совет в Уфе, и этот факт сыграл важную роль.
Одной из долго обсуждавшихся проблем было управление мусульманами России. Существовало две школы мысли по этому вопросу. Одна из них, состоявшая из казанских татар жителей Северного Кавказа, была согласна с национальной и культурной автономией. Другая школа, состоявшая в основном из представителей Азербайджана и большинства башкир, предлагала территориальную автономию на федеральной основе. Последняя точка зрения была поддержана 446 голосами против 271. Жители Туркестана также поддерживали федерацию. Однако средств для выполнения решений принятых на конгрессе не было. У мусульмане Туркестана не было вооруженных сил. Тюркская исламская община, включавшая более 10 млн человек в Центральной Азии, не имела ни одного необходимого условия, чтобы решить свое будущее, и поэтому невозможно было использовать эту великую возможность.
Герб Туркестанского генерал-губернаторства
Ровно 145 лет назад, 23 (11-го по старому стилю) апреля 1867 года, император Александр II утвердил проект Особого комитета об образовании Туркестанского генерал-губернаторства – Туркестанского края (соответствующий императорский указ вышел 23 июля). Появление новой имперской провинции ознаменовало собой завершение начального этапа завоевания среднеазиатских территорий - расширение границ империи и экономическое освоение новых территорий требовали решения вопроса об административном устройстве края. Кроме того, Туркестанскому генерал-губернаторству была предназначена роль плацдарма, обеспечивающего дальнейшее продвижение России в регионе.
Необходимость решения этих задач обусловила специфику российской колониальной политики в Средней Азии на долгие годы и определила ее принципиальные направления. 23 апреля было утверждено «Временное положение об управлении в областях Туркестанского генерал-губернаторства», согласно которому туркестанскому генерал-губернатору предоставлено право, «применяясь к указанным в проекте основаниям, принимать все те меры, какие будут им признаны полезными для устройства края». С учетом этого трудно переоценить роль, которую сыграл в колониальном «обустройстве» Туркестана его первый генерал-губернатор – Константин Петрович фон Кауфман (1818–1882), почти 15 лет управлявший большей частью российской Средней Азии.
Целесообразно отделить[/b]
Непосредственное завоевание региона началось с захвата в 1847 году устья Сырдарьи, где было построено Раимское (Аральское) укрепление. В 1853 году была взята кокандская крепость Ак-Мечеть, и на ее месте построено укрепление «Форт Перовского». В 1864 году русские войска под командованием полковника Черняева захватили города Аулие-Ата (Джамбул), Туркестан, Чимкент и к осени 1864 года подошли к Ташкенту. Однако первая попытка захвата города закончилась неудачей из-за ожесточенного сопротивления жителей. Окончательно Ташкент был завоеван только в июне 1865 года, после чего была образована Туркестанская область. Мирное соглашение, подписанное с Кокандским ханством после взятия Ташкента, позволило начать широкомасштабные действия против Бухарского эмирата. Первое сражение произошло в верховьях Сырдарьи 8 мая 1866 года у города Ирджара. Бухарская армия, возглавляемая самим эмиром Музаффаром, потерпела сокрушительное поражение от русских войск под командой генерала Романовского.
Таким образом, к 1867 году обширные среднеазиатские территории были включены в состав империи. До середины 60-х годов дела, связанные со Средней Азией, находились в ведении оренбургского генерал-губернатора. С созданием Туркестанской области положение мало изменилось: регион по-прежнему находился в подчинении Оренбурга. Отношения между генерал-губернаторской администрацией и властями области были далеки от гармонии, а их решения зачастую противоречили друг другу. Все это усугубляло и без того нестройную систему управления краем.
Для обсуждения проблемы административного устройства завоеванных районов был создан Особый комитет под председательством военного министра Д.А.Милютина. В его состав входили: оренбургский генерал-губернатор Крыжановский, начальник Главного штаба Гейден, непосредственные участники военных действий в Средней Азии — Черняев, Романовский и Воронцов-Дашков, а также члены так называемой Степной комиссии — Гирс, Гутковский, Гейнс, Проценко и другие.
Члены комитета (понятное дело, кроме оренбургского генерал-губернатора) пришли к выводу о целесообразности отделения Туркестанской области от Оренбургского генерал-губернаторства и создания для нее самостоятельной администрации. Было предложено сосредоточить всю гражданскую и военную власть в руках одного лица, ответственного только перед императором – туркестанского генерал-губернатора. Необходимость единоличного управления, помимо трудностей внутреннего порядка, мотивировалась особенностями международного положения России в регионе – чрезвычайно сложными отношениями с соседями (Кокандским и Хивинским ханствами, Бухарским эмиратом), а также нараставшим проникновением в регион Британской империи.
Итак, после утверждения Александром II предложений Особого комитета и обнародования июльского указа вновь образованное Туркестанское генерал-губернаторства включало две области - Сырдарьинскую и Семиреченскую. Первоначально предназначавшаяся в качестве главного города края Аулие-Ата была забракована, центром генерал-губернаторства стал Ташкент. Одновременно был создан Туркестанский военный округ. В ноябре 1867 года генерал-губернатором края был назначен генерал-адъютант фон Кауфман.
Константин фон Кауфман. Фото Oldmikk
Константин Петрович фон Кауфман[/b] принадлежал к знатному швабскому роду, представители которого при Екатерине II поступили на русскую службу. Он участвовал в военных действиях на Кавказе, был правителем канцелярии Военного министерства, а затем занимал должность виленского, ковенского и гродненского генерал-губернатора. Кандидатуру Кауфмана предложил Александру II Милютин, знавший его по службе в канцелярии Военного министерства и поддерживавший с ним почти дружеские отношения. Милютин считал нового генерал-губернатора «человеком деловым, работящим, благонадежным». Имея опыт службы и управления в «неблагонадежных» областях Российской империи, Кауфман, несомненно, был очень талантливым администратором и вполне подходил на должность управляющего недавно завоеванной провинцией.
Вместе с тем тот же Милютин отмечал его недостатки, он писал: «Кауфман был падок на внешние почести, хотел разыгрывать роль царька». Эта черта, естественно, не могла не оказать определенного влияния на его деятельность на генерал-губернаторским посту, тем более, что императорским указом Кауфману были предоставлены фактически неограниченные полномочия. Недаром местные жители дали ему прозвище «ярым-подшо» - «полуцарь». Чиновник канцелярии генерал-губернатора Остроумов отмечал в своих записках, что Кауфман своими распоряжениями «иногда даже предупреждал высшую правительственную власть, которой оставалось только соглашаться с его распоряжениями и утверждать их в законодательном порядке».
Из «голубей» в «ястребы»[/b]
Поскольку Туркестанскому генерал-губернаторству суждено было стать главным плацдармом российской экспансии в регионе, Кауфман получил все необходимые властные рычаги «к решению всяких политических, пограничных и торговых дел, к отправлению в сопредельные владения доверенных лиц для ведения переговоров и к подписанию трактатов, условий или постановлений».
Не будет преувеличением сказать, что вся среднеазиатская политика сосредоточилась в руках правителя края. Следует отметить, что Кауфман с усердием пытался выполнить предписание правительства - установить стабильные мирные отношения с соседними ханствами и обеспечить господствующие позиции России в регионе, главным образом, политическими и экономическими методами, в первую очередь - открыв путь российской торговле и промышленности в глубь Средней Азии.
В ноябре 1867 года Кауфман направил в Коканд посольство для заключения торгового договора, который и был подписан в марте 1868 года. При внешне равноправном характере этого документа Кокандское ханство, окруженное русскими войсками, практически попадало под контроль России.
Туркестанский генерал-губернатор активно поддерживал заключение схожего договора с Бухарой. По проекту договора, русские купцы получали преференции, эмир обязывался «не посылать войска и шайки грабителей в русские пределы», а царские власти, со своей стороны, не должны были позволять «киргизам и другим народам, живущим в пределах России, делать набеги на Бухару». Одобрив проект, Кауфман внес в него поправки, которые должны были способствовать скорейшему подписанию договора эмиром. Кауфман соглашался вернуть Бухаре крепость Яны-Курган и отверг предложение Крыжановского лишить эмира права на самостоятельную внешнюю политику, полагая, что Россия еще не в состоянии полностью контролировать эмират. Желая сдержать наиболее агрессивные устремления ряда петербургских деятелей, Кауфман в своих донесениях неизменно сообщал о «прочности позиций России в Средней Азии» и «нецелесообразности дальнейших военных действий при условии, если население Бухарского и Кокандского ханств не будет выступать против России».
Другое дело, если это «условие» не выполнялось. Тут генерал-губернатор моментально превращался из «голубя» в «ястреба», полагая, что любое проявление мягкости на Востоке будет воспринято как слабость. Поэтому Кауфман без колебаний принимал самые жесткие меры, чтобы в зародыше подавить любую попытку сопротивления. Так, в марте 1868 года, когда бухарский эмир Музаффар заявил об отказе от договора с Россией и даже объявил ей джихад (войну, в данном случае. - Прим. ред.), Кауфман лично возглавил военную экспедицию против Бухары и разбил бухарцев на Зеравшане, а потом взял Самарканд. В июне 1868 года эмир был вынужден заключить с Россией договор, по которому к России отошли города Ходжент, Ура-Тюбе и Джизак. Русские подданные получили право свободной торговли и учреждения торговых агентств в эмирате. Кроме того, Музаффар обязался выплатить 500 тысяч рублей контрибуции и отказался от самостоятельной внешней политики, что, фактически, превратило Бухару в российский протекторат. На занятой российскими войсками территории был образован Зеравшанский округ, который отошел к Туркестанскому краю.
В.Верещагин, «После неудачи» (1868). Навеяно событиями самаркандской обороны, за участие в которой художник был награжден орденом Георгия
В мае 1873 года Кауфман лично командовал войсками, занявшими Хиву, и в августе того же года принудил хивинского хана Сейид-Рахима признать себя вассалом российской короны. В сентябре 1875 года он взял Коканд и присоединил к генерал-губернаторству Наманган и Чуст. В 1876 году после ликвидации Кокандского ханства была сформирована Ферганская область, также вошедшая в состав генерал-губернаторства.
«Власть единая и сильная»[/b]
0
0
