Авторизация
29 марта 2024 (16 марта ст.ст)
 

Остров, хранящий Россию. Псковская епархия перекрасила царские врата старца Николая Гурьянова.


Казалось, долгая,
беспробудно долгая ночь опустилась над Россией, еще совсем недавно
изнывавшей под затворенным небом от лютого зноя, смога и огня, когда
мы, великолукские паломники, взошли на один из баркасов, ожидавших у
берега рыбацкой деревушки Большая Толба. Тихо было повсюду. Ночь
постепенно отступала, а в предрассветном небе, подобно маяку, светила
одна-единственная звезда. Было это 24 августа 2010 года, в день
блаженной кончины Старца Всея Руси, Талабского затворника и Царского
служки Николая (Гурьянова).

Именно с той самой минуты, как мы
взошли на палубу утлого суденышка, все вокруг начало приобретать особый
смысл, да и шли мы по благословенным, в полном смысле этого слова,
водам Псковско-Чудского – Талабского озера, шли к Острову благодатного
Старца Николая и несли ему самые сокровенные свои мысли и беды. Шли,
памятуя о том, что со времени земной кончины дорогого Батюшки еще
меньше стало в нашем мире светозарных учителей и наставников.





Остров, хранящий Россию

Было...




За внутренней молитвой не заметили, как подошли к Батюшкиному Острову, на котором

более 40 лет служил он Господу и Царице Небесной, который одухотворял и
освящал высокой ангельской жизнью, с которого изгнал нашествие русалок
(разновидность лукавой силы, обитающей в водах), и который до сих пор
все еще носит имя безбожника-большевика Залита.

На Талабске
трагическая история Императорской России и ее некогда героической Армии
открывает свои скрижали еще на побережье, возле часовни Святителя
Николая. Именно здесь в 2007 году был установлен Крест в память чинов
Северо-Западной добровольческой Армии генерала Н. Н. Юденича, в том
числе и доблестных талабчан, ушедших с Острова «в путь всея земли под
Царскими штандартами». Правда, надпись на крестной табличке лукаво
гласит всего лишь о «…погибших за Веру и Отечество в Гражданскую
войну».

Кланяемся этому Кресту, конечно же, зная, что
Северо-Западная из всех добровольческих Белых армий по духу (не считая
Приамурской Земской Рати, конечно) была самой монархической.




«БОЛЕЕ ВСЕХ… ИСТЕКАВШИЙ КРОВЬЮ»




Старец Николай особенно любил молиться об упокоившихся, и после
Божественной литургии всегда спешил на островное кладбище к своим, где
его уже ждали души усопших. Как свидетельствует духовная дочь и
келейница Старца – схимонахиня Николая, Батюшка часто плакал на
Проскомидии, вынимая частички за упокоившихся, видя их стоящими кругом
Жертвенника в алтаре. Несомненно, что молился он и за сложивших свои
головы за Русь Святую талабских рыбаков.


Остров, хранящий Россию

Процесс уничтожения




Наряду с Печорским, Псковским, Островским и Гдовским, был в
Северо-Западной Армии и 6-й Талабский полк, входивший в состав 2-й
дивизии 1-го стрелкового корпуса фон дер Палена. О нем, первым
ворвавшемся на походе к Петрограду в Красное Село, чудесно овладевшем
Гатчиной и вплотную подошедшем к Царскому Селу и узревшем блеск купола
Исаакия Далматского, писали А. И. Куприн и генерал П. Н. Краснов.
Причем, Петр Николаевич лаконично, как человек военный, замечал в романе
«Понять – простить»: «От деревни Сала до деревни Низы стоят Талабский,
Семеновский, Уральский и другие полки Северо-Западной Армии. Талабцы –
крестьяне, рыбаки, жители Талабских островов на Чудском озере,
убежденные противобольшевики и отличные солдаты». А Александр Иванович,
подчеркивая некую «отмеченность» полка свыше, писал так: «Отчего
Талабский полк, более других истекавший кровью, так доблестно прикрывал и
общее отступление, а во дни Врангеля, год спустя, пробрался по
одиночке из разных мест в Польшу, к своему вождю и основателю генералу
Пермикину, чтобы снова стать под его водительством?».




ОСКВЕРНЕННЫЕ ЛИКИ




…Еще слишком рано для богослужения, и двери Свято-Никольского
храма затворены, поэтому мы, паломники, спешим к святой и дорогой
могилочке Старца. Тихим пламенем теплится на ней лампадка. Ее
притягательный свет сразу же приметили, едва остановились, творя
крестное знамение, у Царских врат. Вот они, дорогие и осиянные лики
умученных Венценосцев России: Государя-Искупителя Николая
Александровича, Государыни Императрицы Александры Феодоровны, Светлого
Отрока Цесаревича Алексия, Великих Княжон Ольги, Татианы, Марии и
Анастасии! Лики на фресках, написанные по благословению Старца Николая,
который здесь, на Острове Талабск, не раз беседовал с Ними во Духе,
сохраняя Их священную память на Русской земле и прославляя Их
мученический крест и подвиг во имя Господа и нашей Православной Державы.
Они и на Голгофском Кресте, что венчает могилочку Батюшки, запечатлены
резцом умелого мастера все вместе, покрываемые благодатною сенью
Матери Божией, именуемой «Знамение», древней иконы Царственного Рода
бояр Романовых – таких близких и родных Батюшке. Старец Николай так и
говорил своей келейнице матушке Николае: «Они мне немножко родные».
«Родные?» – усомнится суетный лукавый ум, совершенно не задумываясь над
тем, как отзовутся слова Старца в будущем и что откроется за ними. Ну,
а верные вспомнят, однако, о том, что корни-то смиренного и кроткого
духом Батюшки – в Чудских Заходах Гдовского уезда Санкт-Петербургской
губернии, в древней земле природных князей Рюриковичей!..


Остров, хранящий Россию

Стало. Прмц. вел. кн. Елисавета Феодоровна почему-то без чаши, хотя на всех других фресках изображена чаша




Вся могилочка Старца Николая утопает в цветах и благоухает.
Верующие берут с нее для себя и близких целебный песочек, становясь
благоговейно на колени, прикладываются к могилочке челом. Раба Божия
Любовь начинает читать Акафист Николаю Псковоезерскому, любовно
составленный почитателями духоносного Старца. И пусть он пока не
канонизирован, не причислен к Лику Святых Русской Православной Церкви,
святость Старца, целившего и вымаливавшего души русских людей, уже не
изгладит ни чья-то земная – властная воля, ни чье-то человеческое
похотение. Процвел, верим, процвел в Небесах наш духовный отец и
молитвенник!

– Яко финикс, цветущий при истоках вод, – доносятся до
сердца каждого слова молитвы, – яко крин, благоухающий посреде
житейских невзгод, Наследниче Благодати древних Святых, Отче Николае,
утешителю наш, моли Христа Бога спастися нам!

Примеров же тому,
когда народное почитание угодников Божиих в России начиналось гораздо
раньше официального, церковного, можно привести немало. Жившая в Вырице
после Великой Отечественной войны блаженная Наталия (по преданию, она
происходила из Царского рода Романовых), известная своей
прозорливостью, любила помногу раз повторять: «Святой Иоанн
Кронштадтский, моли Бога о нас; Святая блаженная мати Ксения, моли Бога
о нас!» Это о святых огромной духовной силы, которые в 50-е годы ХХ
века еще не были прославлены. А на вопрос будущего архиепископа
Симбирского и Мелекесского Прокла, почему она так поет, блаженная
отвечала: прославленных святых можно не перечислять, а этих нужно, и
предсказывала скорое открытые мощей праведного отца Иоанна
Кронштадтского и прославление блаженной Ксении Петербургской.




ПРИШЛИ ИНЫЕ ВРЕМЕНА




Похоже, сегодня на Талабск пришли иные времена – безверные. Ибо
когда смотришь на сбитые надписи с фресок, написанных по благословению
Боголюбивого Старца Николая, ощущаешь именно оскудение веры и
кощунственное непочтение к воле праведника. Куда же она исчезла эта
надпись с фрески Царя Мученика Николая на Никольской часовне –
«Искупитель России»? А куда подевалась другая: «Григорий Русский»,
сбитая чем-то железным с кладбищенских врат? Отчего жизнь Мученика –
Царского Друга и Пророка Григория Ефимовича Распутина, оклеветанного,
зверски убитого и сожженного в селе Пискаревка (Пискаревские рвы блокады
– это нам отмщение Божие за кровь Пророка и за кровь Царя), и 94 года
спустя по его смерти все еще остается под прицелом вандалов? Пребывая
на Острове, мы и не предполагали, что уже скоро ими будет стерт со
стены и его мученический лик, а на его месте появится другой –
преподобномученицы Елисаветы Феодоровны. Кто же сегодня благословляет на
такие подмены?

Подходим к келье Старца. Снимаем обувь. Со слезами
на глазах прикладываемся ко всему тому, чего касались его руки. Иконы,
ковчежцы с частицами от мощей угодников Божиих, «Стопочка Богородицы»
из Почаевской лавры, Батюшкина епитрахиль…

В келье сиротливо, и
пахнет сыростью, а ведь здесь сама Небесная Церковь служила со Старцем!
В ней и сейчас некто необъяснимо светлый и чистый, чьи невидимые ризы
сияют ослепительным светом и распространяют вполне осязаемое
благоухание, смотрит на все происходящее и печалуется. И тогда мы
выбегаем из бывшего Батюшкиного садика, где больше нет его прекрасных
белых голубок, снова пересекаем дорогу от кельи к кладбищу, чтобы
увидеть картину соборного единства. Честные отцы, братья и сестры во
Христе, духовные чада Старца из разных уголков России и Украины,
Псковской земли… Его верная келейница – схимонахиня Николая (Гроян),
воины «Казачьей стражи»… Повсюду иконы Святого Царя-Искупителя Николая и
Батюшки. Перед тем, как отслужить панихиду и Акафист на его могилочке,
ее любовно и тщательно украшают цветами – этими остатками рая земного,
протирают маслицем Голгофский Крест… Кстати, он установлен по
благословению почившего в Бозе Святейшего Патриарха Алексия II.

Такое ощущение, что здесь, у гроба Старца Николая, приумолкла скорбящая
и потомственная Царская Россия, по осколочкам сбираемая, и мы
почувствовали себя китежанами, вернувшимися домой из безВременья, из
безЦарствия, из ниоткуда.

Проникновенно звучит в тишине утра
скорбный голос матушки Николаи, читающей покаянное слово русского
офицера-монархиста Петра Шабельского-Борка о почитании Царя-Мученика
Николая II простым русским народом, а также рассказывающей о жизни
Старца Николая на Острове, приободряющей всех собравшихся. И, кажется,
что этому благословенному Острову, несмотря на учиненный здесь разор и
попытки устранить следы молитвенного жития Старца, все еще суждено
предстоять и спасать обезумевшую от апостасии Россию. Все на Талабске
ведет свой молитвенный разговор – и небо, и земля, и вода. Читают
Неусыпаемую Псалтырь старые и склоняемые к поклону ветром деревья на
кладбище с часовней Анастасии Римляныни. Молимся, поем и кланяемся и
мы, грешные, и тогда как-то легче становится идти Крестным ходом по
Талабску, все более застилаемому сверху тучами и омываемому бушующими
озерными водами.

Скоро дождь накрывает сплошной завесой весь
Остров. Небесные слезы обильны и горестны. О чем они? Неужели же не
опомнимся и не прозреем от нестроений, руками человеческими чинимыми?..
Хорошо бы, пока не затворилось Небо Святой Руси, где у Престола Божия
молится за нас русский подвижник благочестия – Старец Николай
(Гурьянов), тайный Епископ в схиме Нектарий. Молится и возжигает
лампады воскрешения русского духа от беспамятства.


Людмила СКАТОВА

Талабск - Великие Луки

«Великолукское обозрение»



   Голосуем
нравится0
не нравится0
+11



Если Вы заметили ошибку, выделите, пожалуйста, необходимый текст и нажмите Ctrl+Enter, чтобы сообщить об этом редактору. Спасибо!
Оставить комментарий
иконка
Посетители, находящиеся в группе Гости, не могут оставлять комментарии к данной публикации.
Случайно
  • Выбор
  • Читаемое
  • Комментируют
Опрос
Миграция народов - это ...
Подписка на новости
Посетители
счетчик

 

Яндекс.Метрика