Новая редакция закона об экстремизме

Член фракции "Справедливая Россия – Родина", член думского
комитета по безопасности Геннадий Гудков в интервью "НП"
прокомментировал одобренный сегодня нижней палатой в третьем чтении
законопроект, ужесточающий борьбу с экстремизмом.

Законопроект фактически отменяет все ограничения по проведению
прослушки. Она разрешается не только в отношении подозреваемых в
совершении тяжких и особо тяжких преступлений, но и в отношении тех,
кто подозревается в преступлениях средней тяжести и срок в отношении
которых определяется от 2 до 5 лет. В эту категорию попадают все
экономические преступления, хранение оружия, незаконная банковская и
предпринимательская деятельность. Даже по подозрению в порубке леса в
сговоре с лесником на 250 тысяч рублей вас и ваших близких могут
прослушивать.

Кроме этого, законом чрезмерно расширяется понятие экстремизма. Сюда
включено теперь не только убийство и причинение тяжкого телесного
повреждения, но и легкий вред здоровью без последствий в виде пощечины.
Выражения типа "торговцы, все вы хамы" создают возможность толковать
это как призыв к экстремистской деятельности, направленной на
разжигание социальной розни. Дело в том, что понятие "разжигание
социальной ненависти и вражды к отдельной социальной группе" теперь
можно трактовать очень широко. Так, социальной группой можно будет
объявить заевшихся олигархов и коррумпированных чиновников и за
"разжигание ненависти" к ним посадить на срок от 3 до 7 лет.

Вместе с тем, данный закон и СМИ ставит в двусмысленное положение.
За информацию об акциях или маршах "несогласных" их обвинят в
оправдании подстрекательства. Напомню, что это термин 1937 года. Фразы
"незваный гость хуже татарина", "евреи самые умные", а "русские самые
добрые" по расширенному толкованию однозначно подпадают под пропаганду
исключительности либо неполноценности человека по его национальному или
социальному признаку. Это станет не только уголовно наказуемым деянием,
но и причиной закрытия СМИ.

Кроме того, борьба с экстремизмом подразумевает, что СМИ не могут
распространять информацию о запрещенной судом организации, не упомянув,
что она запрещена. Наконец, сомнения вызывает и само определение
экстремизма. По принимаемому законодательству, экстремизмом становится
публичное заведомо ложное обвинение государственных чиновников. А еще
экстремизмом становится и публичное оправдание терроризма.

Впрочем, есть в законе и давно назревшие статьи. Одна из них
запрещает сотрудникам правоохранительных органов подстрекать к
нарушению закона тех, кто подозревается в экстремистской деятельности.
До сих пор такого запрета не существовало.