Русский офицерский корпус формировался в бурную эпоху Петра I, когда резко изменились жизненный уклад, форма одежды и нормы поведения военных людей. Поставив одной из своих задач европеизировать Россию, приобщить ее к более цивилизованному миру, Петр Алексеевич стал с невиданным доселе размахом вводить различные новшества и в повседневную жизнь и быт армии.
Это сказывалось и в способах внедрения этикета. В 1717 году по распоряжению царя была издана переводная книга «Юности честное зерцало, или Показания к житейскому обхождению…»
В этой книге давались советы молодым дворянам и офицерам, как держать себя в обществе, чтобы иметь успех. Среди прочих советов рекомендовалось «в круг не плевать», «персом нос не чистить, громко не сморкаться и не чихать», а также при этом пользоваться платком, а не вытирать нос обшлагами рукавов. Последнее правило нередко нарушалось молодыми людьми, а потому Петр будто бы приказал нашить на передний край рукавов воинского мундира пуговицы, лишив тем самым сопливых молодчиков безопасного способа утирать нос. Пришлось им всем пользоваться платком, который, кстати, помещался тут же – под манжетой рукава. Благодаря этому мужчины научились этой процедуре, не прибегая к рукавам, а посему и пуговицы со временем переместились на нижнюю сторону манжетой.
Молодому офицерству предлагалось также содержать себя в порядке, в частности обрезать ногти, чтобы они гляделись «яро бо оные бархатом обшиты». Требовалось также «за три шага шляпу снимать приятным образом», а беседу вести уметь на иностранном языке.
Петр придавал большое значение этикету, достаточно сказать, что «Честное зерцало» трижды переиздавалось при его жизни, а многие положения этой книги вошли в царские указы и военные приказы. Кстати А.В.Суворов наизусть знал петровский «Устав воинский» и в своих приказах почти дословно пользовался его положениями.
В последующем русская армия неоднократно переживала периоды подъема и упадка. Например, четырехлетнее царствование Павла разрушительным ураганом пронеслось над русской румянцево-суворовской армией, многое, испортив в ней, прежде всего отношения рядовых и командиров. Прежние принципы долга, чести, личного примера офицера заменились одним – устрашением. Рецидивы «павловской гатчинщины» не раз вспыхивали в русской армии вплоть до Октябрьской революции.
Говоря о традициях офицерства России, мы не можем принимать огульно все, чем жил ее офицерский корпус, мы берем только положительные черты. Плодотворные идеи строительства российской армии и флота были рождены Петром I, Суворовым, Кутузовым, другими военачальниками, исходившими из благородных целей и блага государства Российского.
Принимая на вооружение лучшие традиции дореволюционного офицерства, мы тем самым способствуем совершенствованию нравственных основ нашей армии.
Жизнь русского офицерства довольно широко отражалась в отечественной литературе, и ни в одном классическом произведении не встречалось сочувственного отношения автора к уродливым явлениям офицерского быта, возводившимся «гатчинцами» в законы поведения офицера. Наоборот, русские писатели-классики, хорошо знавшие офицерскую среду и часто сами носившие военный мундир, неизменно утверждали нравственный облик офицера суворовской школы. Много верных мыслей об отношениях между офицерами, о сути служебной и бытовой дисциплины можно найти у В.Г. Короленко в серии очерков «Честь мундира и нравы военной среды», Л.Н. Толстого в «Севастопольских рассказах», А.С. Пушкина в «Капитанской дочке», М.Ю. Лермонтова в «Бэле» и других русских писателей.
В воспитании этики офицера огромную роль играли семейные традиции военных династий. Вот что писал старый офицер своему сыну: «Честь требует, чтобы во внешней жизни офицера выражалось достоинство, вытекающее из сознания принадлежности к сословию, которому вверена защита Отечества.
Офицер должен воздерживаться от всех поступков, которые могут повредить репутации отдельного лица или корпорации, в особенности же от всякого разгула, пьянства, азартной игры, участия в неблаговидных предприятиях и к наживе сомнительными путями. Он никогда не должен легкомысленно давать честное слово. Чем усерднее корпус офицеров будет поддерживать дух товарищества, тем легче ему будет предупредить неприятности и избежать столкновений и недостойных ссор.
Справедливое чувство собственного достоинства отнюдь не должно обращаться у офицера в недостаток уважения к другим людям. Но ты принадлежишь к почетному сословию и поэтому должен постоянно помнить, что ты у всех на виду…».
Понятие чести и этикета формировалось у потомственных военных с детства и обычно, затем ярко проявлялось в армейской службе, боевых делах.
В 1874 году, когда в России была введена воинская повинность, генерал М.Драгомиров писал: «Теперь в воинском организме переворот полный: весьма мало учителей, весьма много учеников. Выход из подобного положения один: офицеру нужно беспрерывно и постоянно работать, если он хочет быть достойным своего звания… Много души нужно положить, чтобы с чистой совестью сказать: много людей прошло через мои руки и мало было между ними тех, которые от того не стали лучше».
Конечно, офицерская среда старой армии грешна многими условностями, связанными с ее кастовостью. Если не касаться тех ее гримас, как дуэли, пренебрежительное отношение к штатским и т.п., мы увидим в русской армии глубоко верные понятия о чести, достоинстве, такте, порядочности.
В «Заметках об общих военных принципах» Э.Свинзинского («Военный сборник» 1857 г) даются, например, такие параграфы воинского кодекса: «Офицер должен воздерживаться от всяких увлечений и от всех действий, могущих набросить хотя бы малейшую тень на него лично, а тем более на корпус офицеров. Слово офицера всегда должно быть залогом правды, и потому ложь, хвастовство, неисполнение обязательства – пороки, подрывающие веру в правдивость офицера, бесчестят его звание и не могут быть терпимыми».
В старой русской армии существовало немало военно-этических наставлений. Это и советы выпускникам юнкерских и кадетских училищ, и памятки молодым офицерам, и правила соблюдения чести и учтивости офицера для разного рода войск.
«В театре, в гостях, в поезде, в ресторане или гостинице – всюду офицер должен помнить, что он носит мундир русской армии. Однополчане строго взыскивали с него за проступки, не совместимые с достоинством офицера. Он не имел права принимать участие в ссоре на улице, появляться на людях в нетрезвом виде, неряшливо или не по форме одетым. Непочтительное отношение к женщине влекло за собой резкое осуждение. Жить не по средствам и потому вязнуть в долгах, кляузничать, распускать о ком-нибудь сплетни значило утратить уважение настоящей офицерской семьи. В полку, кроме суда чести, существовало грозное наказание: провинившимся подобным образом офицеру товарищи переставали подавать руку. И если дело доходило до этого, то он должен был либо переводиться в другой полк, либо, в мирное время, подавать в отставку».
В этой связи интересен и «Дуэльный кодекс». Основными поводами для поединков служили: брань, пощечина, компроментирование офицера или его жены, другие оскорбления, в том числе и отказ во взаимном приветствии.
Игнорирование поклона или рукопожатия (а также неотдание чести) согласно дуэльному кодексу считалось грубым нарушением правил вежливости и признавались посягательством на честь, поскольку показывали пренебрежение к личности, унижение человеческого достоинства к глазах общества.
Единого кодекса чести офицера, подобного официальному «Своду правил воинского чинопочитания и отдания чести», в русской армии не было. Однако существовали и многократно переиздавались такие сводные правила военной этики и этикета, как, например, «Советы молодому офицеру», составленные в 1904 году ротмистром В.М. Кульчитским и рекомендованные как «Катехизис для каждого офицера» генерал-квартирмейстером штаба армии.
Лаконизм изложения (вплоть до афоризмов) гарантировал быстрое запоминание и возможность найти необходимую справку в любой момент. Вот характерный стиль подобного кодекса чести:
- Помни всегда, что ты офицер и что начальник всегда и везде начальник. Всякое его распоряжение по службе, в какой бы форме оно не было выражено, есть приказание.
- Береги свою честь, честь полка и армии. Держи себя просто, с достоинством, без хвастовства. Будь выдержанным, корректным и тактичным всегда, со всеми и везде. Будь осторожным в выражениях. Не пиши необдуманных писем и рапортов сгоряча. Избегай скандалов, денежных счетов с товарищами. Но если надо, помоги товарищу не только словом, но и делом и деньгами.
- Избегай разговоров на военные темы с кем бы то ни было вне службы. Будь осмотрителен в выборе знакомых.
- Честь - святыня офицера. Офицер уважает человеческие права рядовых. Через ряды армии проходят все классы населения, поэтому влияние офицерского корпуса распространяется на весь народ. Горе стране, в которой солдат уносит со службы отвращение к армии. Солдаты, беспощадные судьи, разносят по беспредельной России все пережитое на службе, благодарность и озлобление, уважение и презрение.
- Бить солдата запрещено законом. Более того, генерал-адъютант Драгомиров говаривал: «Стойку поправлять без прикосновения». Офицер – старший брат (но не панибрат) солдата.
- Содержание армии дорого, но эти расходы – страховка, которую уплачивает государство в обеспечение своей безопасности…
- В военной службе самолюбие не проявляй в мелочах, иначе будешь всегда страдать из-за него. Не пересекай черту условностей, выработанных традициями. Руководствуйся в жизни чувством справедливости и долгом порядочности. Старайся, чтобы в споре слова твои были мягкими, а аргументы тверды. В трудные минуты тон много значит: ибо что сделать – в смысле приказания, а как сделать в тон! Высший дар после силы – умение владеть собой!
В русской регулярной армии суворовских времен широко распространились доброжелательные взаимоотношения между младшими и старшими. Суворовский офицер уважал личность подчиненного, не стеснялся дружбы с ним, видел в молодом офицере своего товарища по призванию и профессии, а его обращение к нему на «ты» звучало сердечно. Иные взаимоотношения старших и младших офицеров начали внедряться с момента вступления на престол императора Павла I. Даже старший на один чин начальник смотрел на младшего офицера как на существо низшее. Смерть Павла положила конец официальному владычеству «гатчинской системы», но не разрушила ее окончательно.
В среде русских офицеров веками вырабатывались правила, даже так называемые «мелкие», по соблюдению которых можно было определить человека воспитанного не только в военном, но и в общепринятом смысле. Умные начальники при каждом удобном случае стремились учить подчиненных четкому, ясному языку, необходимому и в служебных отношениях, и в обществе. Они придавали большое значение не только военному, но и общему образованию. Широкое знание литературы, истории, иностранных языков считалось обязательным. Умением поддержать в обществе разговор на серьезную тему отличался всякий офицер, заботившийся о своей репутации культурного человека. Обращение старшего, носящее оскорбительный характер, особенно в присутствии других лиц (товарищей, подчиненных или в обществе), рассматривалось как бестактность начальника, как подрыв авторитета офицера.
Абсолютное большинство старших начальников, сознавая тесную взаимосвязь интересов военной службы с высоким званием офицера, развивало в нем командирское самолюбие, побуждало его дорожить своим достоинством и честью. Такие начальники не заставляли делать подчиненного ничего не совместимого с офицерской честью. Большинство офицеров научились отделять в разговорном тоне старшего служебные требования от частной беседы, нотку приказа от личной просьбы и даже во время ежедневных обедов вместе с начальником точно улавливать, когда он обращается запросто, а когда официально.
Между офицерами, особенно в офицерском собрании, практиковалось товарищеское обращение независимо от воинского звания и служебного положения. Во внеслужебное время, на отдыхе и во многих случаях даже в служебное время офицеры обращались друг к другу, как правило, по имени-отчеству. Особенно это широко было распространено в военно-морском флоте.
Истинные традиции русского офицерства состояли в святой преданности Отчизне, в бескорыстном исполнении воинского долга, знании своего дела, дисциплинированности, инициативе и твердости, в братской любви к подчиненным и заботе о них, в духе теснейшего товарищества между всеми, кто составляет офицерский корпус.
Все эти требования, правила поведения постоянно находились в поле зрения офицерских собраний и в большинстве своем оказывали положительное воздействие на жизнь и боевую службу офицеров.
Непререкаемое право было дано офицерскому собранию в российской армии рассматривать кандидатуры невест офицеров и давать весьма строгую оценку поведения их жен в соответствии с кодексом офицерской чести.
В своей деятельности офицерские собрания уделяли большое внимание воспитанию офицеров на боевых традициях, на любви к своей части и к ее Боевому Знамени. Они высоко чтили названия своих полков и стремились поддержать их боевую репутацию, умножить боевую славу. Имя полка незримыми узами связывало воинов в одну семью. Н красовалось на Боевом Знамени и являлось источником гордости солдат и офицеров. Воинское знамя считалось реликвией. Немало подвигов совершили офицеры, отстаивая честь знамен своих полков и тем самым, подавая нижним чинам пример доблестной службы. Знамя части считалось подлинной святыней, за которую каждый офицер готов был отдать свою жизнь, требуя того же от солдат.
Живыми носителями традиций армии в офицерском собрании являлись ветераны. Воспитанные на уважении к светлой памяти героев и боевым делам части, они не только хранили традиции, но и творили их, выступая перед офицерами с воспоминаниями. Для примера можно привести воспоминания одного из ветеранов лейб-гвардии Кексгольмского полка. На общем собрании офицеров полка он рассказывал что, двигаясь «в походной колонне по улицам местечка… батальонный командир заметил древнего старца, который при виде наших мундиров снял шапку и вытянулся.
- Ты что, дед? – спросил батальонный командир. – Почему стоишь смирно?
- А как же, - ответил старик, -ведь это же мой родной полк. В таком вот мундире я, батюшка мой, еще на туретчину ходил.
Батальонный повернул коня и помчался к полковому командиру. Генерал приказал развернуть все 16 знамен, и мы торжественным маршем, под музыку, с развернутыми знаменами прошли перед ветераном…
Трудно рассказать о чувствах, которые охватили в этот торжественный момент всех нас. Глаза молодых и старых воинов блестели, сердца охватил священный трепет. В журнал полка в тот же день было записано точное место и время встречи с ветераном. Так родилась в нашем полку новая традиция».
Одним из первых символов воинской чести являлись погоны. Символика погон и эполет уходит в седую старину.
С 1802 года в русской армии начали вводить погоны на оба плеча. Они нашивались на мундир и шинель. Офицерские погоны обшивались золотым или серебряным шнуром. На погонах нашивались (вышивались) номера соединений (частей) или начальные буквы их наименований, а также вензеля, присвоенные войсковым частям. С 1807 года погоны офицеров и генералов были заменены эполетами.
Элементы военной одежды, сходные с погонами и являющиеся их предшественниками, известны с давних пор. Такими элементами были, например, наплечники (оплечья), защищавшие древних русских витязей от ударов мечей неприятеля. Обращение к такой форме защиты воинов наблюдалось и в новое время, в частности в период тридцатилетней войны (1618-1648) в Европе. В то время в кавалерийских эскадронах (особенно среди кирасир шведского короля Густава II Адольфа) был распространен прием рубки, заключавшийся в нанесении сильного косого удара клинком по плечу неприятельского всадника и получивший название «удара смерти». Именно для защиты от таких ударов на плечи кавалеристов приклепывались металлические пластинки. В последующем эти пластинки потеряли свое значение, но, воплотившись в другом материале, вновь появились на военных мундирах в форме погон и эполет.
И до введения погон различие в должностном положении воинов и в их ранге всегда находило отражение в определенных элементах военной одежды. Этим подчеркивалась необходимость проявлять уважение к начальникам и старшим, как более опытным в военном деле и более квалифицированным лицам, которым от имени государства доверено обучать войска и управлять ими в бою. В отличительных знаках должностного положения в своеобразной материальной форме воплощалась основополагающая идея военной службы – беспрекословное и обязательное подчинение младших по званию старшим.
Так командный состав стрелецких войск в отличие от рядовых носил цветные перчатки и посох, являвшийся в то время символом власти. В регулярных полках, создававшихся Петром I с конца XYII века, унтер-офицеры в отличие от рядовых, имели золотой галун на обшлагах камзола и на полях шляпы. На офицерской одежде золотым галуном обшивались не только обшлага камзола и поля шляпы, но также борта и карманы камзола. Помимо этого, офицерам полагались золоченые пуговицы, шейные металлические знаки, которые надевались в строю, шарфы с золотыми (для штаб-офицеров) и серебряными (для обер-офицеров) кистями, а при параде -–красно-белый шейный галстук. Форма одежды петровских войск, хотя и не очень пригодная для холодной погоды, с небольшими изменениями держалась до начала царствования Павла I.
Самым тяжелым наказанием за бесчестный поступок в кадетском корпусе является срыв погон, обставляемый весьма торжественно-драматически: перед строем роты ротный командир срывал у виновного погоны под барабанную дробь. После этого виновный шествовал за ротой, в нескольких шагах от левого фланга. Это имело огромное воспитательное значение. Заметим, что офицер, а также юнкер и кадет ни при каких условиях не считали возможным показаться где-либо без погон.
Презрительное отношение ко всем, кто не носил офицерских погон, принимало порой чудовищные формы. В некоторых частях войск Общество офицеров не допускало в офицерское собрание врачей своих же частей, так как последние хотя и носили военную форму, но являлись не офицерами, а военными чиновниками.
Вопросы чести мундира в военных училищах, так же как и кадетских корпусах занимали важное место в общем воспитании будущих офицеров.
Военная одежда. Она была на Руси одной из первых видов награды. Еще в 1469 году Иван III приказал выдать за отвагу в бою воинам-устюжанам сермяги и бараньи шубы. Отсюда и пошла традиция вручения мундира и военных атрибутов, который считался символом чести. Лишение мундира или права ношения каких-либо принадлежностей обмундирования означало бесчестие и служило одним из самых тяжелых наказаний для военнослужащего.
Нарядные доломаны и чикчиры лейб-гвардии конных гренадер, черкеска офицеров Его Величества конвоя, строгая куртка кадета Морского корпуса. Как не похожи они друг на друга, но суть у них одна. За всем этим – долгий путь развития русской регулярной армии. Внешний вид мундира менялся под воздействием многих причин, в том числе и до развития артиллерии и стрелкового оружия. Так, увеличенные дальности боя ружей в середине XIX века, заставляло отказаться от ярких султанов и плюмажей. А в начале XX века, для того чтобы поднять престиж армии, пришлось, наоборот, усилить «живописность» формы. Такими и дошли до нас мундиры русской армии: у каждого полка свой цвет петлиц, выпушек, свои эмблемы и символы.
Мундир испокон веков на Руси олицетворял идею государственности, само Отечество. Потому и по сию пору особый смысл заложен в понятие «честь мундира».
Известен исторический факт, который гласит, что в 1821 году во время ужина на одном из балов полковник лейб-гвардии Московского полка Г.А. Римский-Корсаков, вопреки существующим правилам, расстегнул мундир. Этого пустякового на сегодняшний взгляд, нарушения оказалось достаточно для его вынужденного ухода в отставку. Император Александр I приказал: «Мундира (т.е. права его ношения) Корсакову не давать, ибо замечено, что оный его беспокоит». Что это? Прихоть самодержца? Скорее всего, забота о том, чтобы офицер никогда не забывал, кто он такой, какой мундир носит.
Сын Николая I Алексей являлся шефом 89-го пехотного Беломорского полка. Носил он обычную шинель из грубого сукна, никаких скидок на высокое положение. Все по уставу. Наследник должен был являться на полковые праздники одетым строго по форме. Так с детства у цесаревича, да и не только у него, воспитывалось чувство братства защитников Отечества. Впрочем, этот факт говорит, вопреки внушавшимся нам искаженным представлениям, и об определенном демократизме, существовавшем в русской армии.
Практически все императоры, начиная с Петра I, носили военные мундиры, числились в различных полках и были их шефами. Недаром «табель о рангах» отводил военным одну из высших ступеней в иерархической лестнице. Сравниться с ними могли лишь придворные и дипломаты. Поэтому честь мундира была настолько высока, что офицер никогда не появлялся в обществе в другой одежде.
Одним из проявлений демократизма в русской армии являлось проведение офицерских аттестаций. Методика проведения аттестаций изложенная в брошюре Б. Панаева «Офицерская аттестация», заслуживает внимания.
… Аттестование офицеров русской армии в начале века осуществлялось ежегодно и проводилось в несколько этапов.
ПЕРВЫЙ ЭТАП. В конце ноября, как правило, офицеры полка собирались в офицерском собрании, куда вносилось полковое знамя, что придавало церемонии особую торжественность. Командир полка, обращаясь к офицерам с речью, напоминал им их права и обязанности при составлении аттестации. По окончании речи каждому офицеру раздавались тетради с отрывными аттестационными бланками. Задача офицеров заключалась в том, чтобы дать оценку каждому из сослуживцев. Примечательны содержание бланка, его критерии:
1. ОТНОШЕНИЕ К ВОЕННОЙ СЛУЖБЕ: любит службу; относится безразлично; относится пренебрежительно.
2. ОТНОШЕНИЕ К ОБЯЗАННОСТЯМ СЛУЖБЫ: с увлечением; добросовестно; недобросовестно.
3. ОТНОШЕНИЕ К НАЧАЛЬНИКАМ: исполнителен; неисполнителен; заискивает.
4. ОТНОШЕНИЕ К ТОВАРИЩАМ: всеми уважаем; хорошее; плохое.
5. ОТНОШЕНИЕ К ПОДЧИНЕННЫМ ОФИЦЕРАМ: тактичное; нетактичное.
6. ОТНОШЕНИЕ С ПОДЧИНЕННЫМИ НИЖНИМИ ЧИНАМИ: умелые; неумелые; сердечные; пренебрежительные.
7. ОТНОШЕНИЕ К СВОЕМУ СЛОВУ: безукоризненное; легкомысленное; не держит слова.
8. ПОДГОТОВКА К КОМАНДОВАНИЮ: подготовлен отлично; подготовлен; подготовлен недостаточно.
9. ОТНОШЕНИЕ К ВОЕННЫМ НАУКАМ: интересуется ими; безучастен.
10. ОТНОШЕНИЕ К АТТЕСТАЦИОННОМУ ДЕЛУ: добросовестное; небрежное.
11. ОТНОШЕНИЕ К ФОРМЕ ОДЕЖДЫ: серьезное; легкомысленное.
12. ПОЛОЖИТЕЛЬНЫЕ КАЧЕСТВА: благороден; безупречно честен; трудолюбив; правдив; тактичен; вежлив; умен; не пьет; в карты не играет; к военной службе способен; здоровьем крепок.
13. ОТРИЦАТЕЛЬНЫЕ КАЧЕСТВА: неблагороден; нечестен; лжив; ленив; нетактичен; невежлив; глуп; много пьет; много играет в карты; к военной службе не способен; здоровьем слаб.
14. ОТНОШЕНИЕ К ДОБРОМУ ИМЕНИ ПОЛКА: работает для полка; безучастен; вредит.
15. ЖЕЛАТЕЛЕН ДЛЯ ПОЛКА ИЛИ НЕТ: желателен; безразличен; нежелателен.
В этом перечне проставлялись два знака: позитивная оценка – «!» и негативная «-».
ВТОРОЙ ЭТАП. В начале декабря офицеры сдавали заполненные бланки. Под руководством командира выбиралась аттестационная комиссия из трех действительных и одного запасного, который заменял одного действительного члена комиссии при составлении характеристики на него самого. Выборы аттестационной комиссии проводились тайным голосованием. После выборов комиссии на столах раскладывались открытые конверты с фамилиями офицеров полка, в которые офицеры по старшинству вкладывали заполненные аттестационные бланки. Заполненные конверты собирались для изучения комиссией.
ТРЕТИЙ ЭТАП. Начинался с момента получения членами комиссии конвертов с аттестационными бланками. Комиссия удалялась в отдельную комнату, где работала до тех пор, пока не составляла всех данных. Помещение в период работы комиссии охранялось, и туда никто не допускался. По окончании работы председатель комиссии докладывал командиру полка, который назначал день выдачи аттестаций.
ЧЕТВЕРТЫЙ ЭТАП. Начинался со дня выдачи офицерам аттестаций командиром полка. Офицеры, получив аттестационные листы, просматривали их и при необходимости давали соответствующие пояснения.
К примеру, поручик Иванов, получив в графе № 1- 19 пометок «относится безразлично», так комментировал их: «Нахожу мнение 19 офицеров, что я отношусь к военной службе безразлично, неправильным. Моя любовь к ней доказывает то, что в военное училище я поступил, окончив отлично Московский университет, имея перед собой во много раз лучше обеспеченную материально гражданскую службу, предпочел ей армейский строй. Поводом к ошибочному мнению послужили мои споры с некоторыми товарищами относительно подготовки нашего офицерского состава».
ПЯТЫЙ ЭТАП. Офицеры являлись в собрание, лично представляя командиру полка свои аттестационные листы. Командир полка делал на каждой характеристике заключение, высказывая свое мнение, соглашаясь, дополняя или объясняя неправильность взглядов большинства офицеров. После чего вкладывал их в полковой аттестационный пакет, опечатывал личной печатью и передавал их на хранение.
Вся эта работа подчинялась строгим правилам:
1. Неисполнение обязанностей по аттестации или небрежное отношение к ним считается нечестным.
2. С момента получения от командира полка тетради с аттестационными бланками офицер не имеет права ни с кем советоваться, руководствуясь при заполнении аттестационных бланков исключительно своими личными взглядами.
3. Офицер не имеет права никому показывать или оглашать заполненные аттестационные бланки.
4. Офицер не имеет права никому показывать, кроме командира полка, высших прямых начальников, свой аттестационный лист или оглашать его.
5. Члены аттестационной комиссии не имеют права никому показывать или оглашать содержание аттестационных документов.
6. Командир полка не имеет права никому, кроме своих прямых начальников демонстрировать аттестационные листы своих подчиненных.
В чем преимущество этого способа аттестирования?
Несмотря на известную, по современным меркам, громоздкость, процедура отличалась демократизмом и объективностью. Ведь оценка деятельности каждого офицера выставлялась волею большинства, что согласитесь, нейтрализовало субъективизм, исключало пристрастность аттестующих. Командир, рассматривая кандидатуры на выдвижение, учебу, понятно, не мог не считаться с общественным мнением, заключенным в аттестациях. Отражая динамику службы офицера, его успехи, ошибки, листы показывают эволюцию профессионального и нравственного роста. Наконец, содержались в тайне, следовательно, самая горькая правда не травмировала психики офицера, не подрезала его крыльев, оставляя за ним возможность, прилагать максимум усилий для самоутверждения.
Преобладание коллективных начал в практике аттестирования, говоря современным языком, лишало нерадивого офицера и надежд на покровительство командира в продвижении по службе. Ведь чтобы добиться известных высот, карьеристу недостаточно расположить к себе начальника – надо снискать авторитет у сослуживцев. А ничем иным, кроме дела, реальных успехов, офицеру собственной состоятельности не доказать. Подобные установки, естественно, ориентировали офицеров на истинные, не проходящие ценности; добросовестное исполнение воинского долга, утверждение офицерской чести и достоинства, упрочения уз войскового товарищества.
Лучшая часть русского офицерства придавала большое значение не только своему военному, но и общему образованию. Широкое знание литературы, истории, иностранных языков считалось в этой среде обязательным. Уменьем поддерживать в обществе разговор на серьезную тему отличался всякий офицер, заботившийся о своей репутации культурного человека.
Характерной чертой образования офицеров царской армии являлось то, что до революции не существовало никаких курсов усовершенствования. Офицеры, окончившие военные или юнкерские училища, были предоставлены сами себе: никому не приходило в голову мысль поинтересоваться, как офицер пополняет свои познания.
В то же время, нельзя не признать попыток ликвидировать этот пробел различными способами. Здесь прослеживается два основных направления.
Первое из них
– учреждение в 1896 году «Общества ревнителей военных знаний». Филиалы этого общества с
0
0
