Вместе с Россией: 200 лет единства и созидания

Присоединение Дагестана к России имело многовековую ретроспективу. Как подчеркивал авторитетный дагестанский ученый Расул Магомедов, «договор этот лишь подвел итоги длительному процессу сближения, юридически оформив вхождение дагестанских земель в состав Российского государства. Дореволюционные историки считали 1813 г. началом сближения народов Дагестана, дагестанского общества с Россией. Более верно считать Гюлистанский договор логическим завершением объективных процессов XVI-XVII вв. Следует также отметить необратимость акта 1813 г. С тех пор народы Дагестана постоянно и неотрывно находились в составе Российского государства и юридически принадлежали к его населению».

Что же двигало дагестанскими правителями, выбравшими внешнеполитическим ориентиром именно Россию? Исторически сложилось так, что владычество и постоянное соперничество Турции и Ирана –крупнейших государств того времени – было губительным для Дагестана, тормозило его экономическое, политическое, культурное развитие. Дагестанская история хранит немало примеров героической, совместной борьбы горцев с иранской агрессией, турецким гнетом. Пророссийская же ориентация большинства феодальных владетелей соответствовала общенациональным интересам горцев. Именно Россия была реальной силой, способной оградить их от угрозы порабощения со стороны Турции и шахского Ирана. Поэтому результаты и последствия присоединения к России следует оценивать как поистине судьбоносные для Дагестана. Избавившись от разорительных набегов, дагестанские народы получили возможность снижения экономической отсталости, налаживания хозяйственных и торговых связей, преодоления политической раздробленности. Помимо прочего, присоединение Дагестана к России открывало перспективу приобщения горцев к передовой русской и мировой культуре, содействовало ускоренному общественному развитию.

Уместно вспомнить хотя бы в самых общих чертах о том, как складывались эти исторические взаимосвязи, развивались политические, экономические, культурные контакты народов Дагестана с русским и другими народами России.

По свидетельству ряда источников, еще в древние века русские купцы стали активно осваивать побережье Каспийского моря. Уже в VII-VIII столетиях горцы и русы совместно отражали нашествия арабов. В 80-е годы Х века кавказские князья обменивались с Русью посольствами. Известен и такой факт: в 990 году эмир Дербента предпочел покинуть собственное владение и уйти в Табасаран, нежели выдать на смерть дружинников-русов.

Историки говорят об усилении взаимодействия народов Кавказа с русским народом в период правления Ивана III (1462-1505 гг.), который проводил целенаправленную политику по расширению границ Московского государства. В низовьях Терека стали селиться казаки, которые активно общались с местным населением, вели торговлю, заключали браки.

В 1557 году в Астрахань прибыли посланники шамхала Тарковского с просьбой о принятии в российское подданство. Позднее (в 1614-1632 гг.) такие договоры были заключены почти всеми дагестанскими владениями. Во время русско-турецкой войны 1676-1681 годов Асланбек Кафиркумухский на стороне русских войск принимал участие в боях с крымчаками и турками-османами под Чигирином на Украине, а шамхал Будай отказался помогать крымскому хану в борьбе против Российского государства.

Важным этапом в развитии русско-дагестанских отношений явился период, связанный с Каспийским походом Петра I. Его итогом стало присоединение к России г.Дербента и прибрежных районов Дагестана. Помимо признания российских интересов на Северо-Восточном Кавказе и в Прикаспии Ираном (по Петербургскому договору 1723 года) и Турцией (по Константинопольскому договору 1724 года) ускорилось экономическое развитие края: начато строительство дербентской гавани; возведена плотина на реке Сулак, что позволило проводить суда по Аграхану; приняты меры по организации в г.Кизляре производства и переработки шелка-сырца.

Процессы дальнейшего сближения с Россией вступили в новый этап после заключения Георгиевского договора 1802 года, в соответствии с которым дагестанские феодальные владения добровольно переходили под покровительство русского царя. Уже к 1806 году практически все дагестанские владетели и часть «вольных общин» приняли подданство России или подтвердили свою готовность к этому.

Именно с этого периода устанавливалось прямое российское управление в Дербенте, Кубе, а некоторые ханы были в течение ряда лет (до 1812 г.) отстранены от власти, как, например, Ших-Али-хан Дербентский и Сурхай-хан Казикумухский.

Русско-персидская война 1804-1813 годов и русско-турецкая война 1806-1812 годов не остановили интенсивного присоединения дагестанских владений к России, завершившегося присоединением Казикумуха и Акуша-Дарго. По Гюлистанскому договору Иран признавал присоединение к России Дагестана, Грузии, Имеретии, Гурии, Мегрелии, Абхазии, а также Карабахского, Гянджинского, Шекинского, Ширванского, Дербентского, Кубинского, Бакинского и Талышского ханств. Признавалось и присоединение к России всего кавказского побережья Каспийского моря.



Вхождение Дагестана в новое политическое, экономическое и культурное пространство не прошло без потрясений. Колониальная политика царского самодержавия, как и гнет местных феодалов, порождали недовольство, социальный протест. Трагической и одновременно героической страницей истории Дагестана и России остается эпоха Кавказской войны 1817-1864 годов.

Война завершилась историческим компромиссом. Плененный в 1859 году в Гунибе имам Шамиль спустя несколько лет вместе с сыновьями присягнул на верность Александру II. Известно содержание его послания царю со следующими словами: «Ты, великий Государь, победил меня и кавказские народы, мне подвластные, оружием. Ты, великий Государь, подарил мне жизнь…Мой священный долг, как облагодетельствованного дряхлого старика и покорённого Твоею великою душой, внушить детям их обязанности перед Россией и её законными царями. Я завещал им питать вечную благодарность к Тебе, Государь…Я завещал им быть верноподданными царям России и полезными слугами новому нашему отечеству».

В наши дни, спустя почти 150 лет, это «завещание» сохраняет свою историческую и политическую значимость. Мысль о служении «новому отечеству» воплотилась в жизни и судьбах многих поколений дагестанцев, ставших верными сыновьями России и братьями русского народа. Дагестан вместе со всей страной прошел большой путь – обрел государственность, учился и работал, выстоял и победил в Великой Отечественной войне, восстанавливал и строил города, пахал землю и собирал урожай, словом, созидал. И при этом неизменно ощущал поддержку русского народа, российской интеллигенции. Каким бы оценкам сегодня ни подвергался советский период в истории России и ее регионов, нет смысла отрицать, что именно в те годы республика сделала мощный рывок в своем экономическом и социальном развитии, сформировала собственные властные, политические и гражданские институты. Не говоря уже о расцвете национальной культуры, самобытного искусства народов республики, развитии ее интеллектуального, творческого, духовного потенциала. О нашей общей гордости за то, что Дагестан стал родиной выдающихся поэтов, музыкантов, художников, которых чтит вся Россия, о которых знает весь мир…

В переломные 90-е, когда страна переживала труднейший период кризиса, изменения общественных устоев, дагестанцы подтвердили свою верность историческому выбору и России, не соблазнившись никакими «суверенитетами». Они с честью выдержали тяжелые испытания августа-сентября 1999 года, когда международные террористы посягнули на конституционный строй, территориальную целостность Российского государства, выбрав момент, чтобы, по известному выражению Хаттаба, «отобрать Северный Кавказ у русских». Агрессия сорвалась: Дагестан сумел себя защитить, вместе с российскими воинами отстояв безопасность и единство своей Родины. Отдавая должное стойкости духа и самопожертвованию дагестанцев, их роли в сохранении целостности государства, Президент России В. Путин назвал события 1999 года одним из примеров настоящего общероссийского патриотизма. Разгром вооруженных бандформирований предотвратил угрозу распада страны, стал отправной точкой нового этапа в развитии и укреплении мощи России.

В последнее время вопрос о скрепляющих основах российской государственности получил особую остроту. В обществе заметно усилились тенденции межэтнической и межрелигиозной напряженности, нагнетания ксенофобии, а для нашей страны подобные проблемы являются фундаментальными. Речь по существу идет об угрозах жизнеспособности государства, которое складывалось и развивалось как многонациональное и поликонфессиональное. Северный Кавказ – это средоточие многих этносов, культур, традиций, языков, и для нас особенно актуален тезис, сформулированный в одной из предвыборных статей В.Путина, о том, что «любой человек не должен забывать о своей вере и этнической принадлежности, но быть прежде всего гражданином своей страны».

Подобное восприятие национальной, культурной и гражданской идентичности населения регионов огромной России исключает спекуляцию на провокационных лозунгах типа «Хватит кормить Кавказ!». Однако мы видим, что антикавказские настроения в стране нарастают, настойчивее становятся поползновения вбить клин между представителями разных народов. В массовое сознание вбрасываются провокационные лозунги и ложные стереотипы о кавказцах, дагестанцах. Сегодня по большому счету испытываются на прочность узы культурно-исторического и духовного родства между русским народом и народами Северо-Кавказского региона.

Все это напоминает болезнь, от которой общество обязательно должно излечиться. Попытки разобщить народы нашей многонациональной страны, разъяснить «массам», кто «свой», а кто «чужой», не могут не вызывать тревоги за наше общее будущее.

Мы хорошо видим и то, что на ослабление вековых связей Дагестана с Россией направлены усилия разного рода радикалов, приверженцев религиозно-политического экстремизма и этносепаратизма. Сегодня они отчасти преуспели в том, что в сознании определенной части дагестанцев происходит подмена общественных, культурных ценностей. Что влияние русской культуры, обогатившей мировоззрение и миропонимание дагестанских народов, уже не такое мощное, как прежде. Взамен нашей молодежи предлагается некий ориенталистский суррогат, сочетающий египетский кальян и японскую игровую приставку, арабский хиджаб и итальянскую сумку, пакистанский джеляб и кроссовки «Адидас». Настойчиво навязывается мысль о духовно-нравственной и политической несостоятельности современного общества, российского в том числе. Под псевдоисламскими лозунгами камуфлируется идеология насилия, нетерпимости к тем, кто живет и мыслит иначе, и в целом – к Российскому государству. Однако, как подчеркивает и нынешний руководитель Дагестана Рамазан Абдулатипов, «ни в одной религии нет призыва разрушать государство».

Сегодня мир глобализуется, уже нет «железного занавеса», и молодые люди могут свободно изучать и сравнивать жизнь у себя на родине, в центральных областях России и за рубежом. Это сравнение может быть иногда не в пользу Дагестана и страны в целом. Но мир – это не туристические маршруты, не места, где просто «хорошо» или «плохо». Человек не может осмысленно существовать вне заданных координат – экономических, социальных, культурных, вне связей с Родиной, своим языком, семьей. Иначе нас ждет отрыв от корней и полная маргинализация.

Российско-дагестанское единство – тема чрезвычайно обширная, имеющая прямые выходы в современность (в том числе с геополитической точки зрения) и дающая пищу для размышлений, причем не только академических. В научной и околонаучной среде все еще сохраняется соблазн неоднозначных интерпретаций истории (в особенности эпохи Кавказской войны), искусственной поляризации, противопоставления «деспотичной» России «свободолюбивым горцам», нивелирования интеграционных процессов, объективно сближавших народы великого государства в единое целое.

На самом деле российско-дагестанские взаимоотношения были разными, в том числе драматическими и конфликтными, – такова историческая реальность, отрицать которую бесполезно и непродуктивно. Думается, гораздо важнее сегодня, спустя 200 лет, попытаться на уровне современных представлений о государстве и обществе непредвзято осмыслить истинную значимость и необратимость нашего единства, озвучить «болевые точки», угрожающие межнациональному миру и гражданскому согласию, в целом - стабильному развитию России и Дагестана.

В этом плане отрадно видеть интерес российской общественности к данной тематике, о чем свидетельствуют, например, юбилейные мероприятия, запланированные в ряде регионов. В достаточно далеком от Дагестана Оренбурге 24 октября пройдет Всероссийская конференция «Народы Кавказа в Уральском регионе» с обсуждением вопросов участия народов Северного Кавказа в экономической, общественно-политической и культурной жизни Оренбуржья на протяжении XVIII-XXI веков; будут говорить о проблемах миграции представителей кавказских этносов на Урал, об этнокультурном своеобразии и духовных ценностях народов Кавказа, о деятельности национально-культурных объединений и землячеств и т.п.

Даже беглый обзор «повестки дня» предстоящей конференции подтверждает необходимость подобных дискуссий, которые, хочется верить, не станут просто мероприятиями «для галочки». В каждом регионе нашей страны, особенно там, где многие годы живут, учатся и трудятся выходцы из Дагестана, было бы полезно еще раз задуматься над тем, что Северный Кавказ – это органичная часть России. Что дагестанцы, как и представители соседних с нами республик, – не «мигранты», а полноправные граждане страны. Хотелось бы, чтобы и у нас в республике программа предстоящих торжеств не ограничилась «официозом», а порадовала разнообразием культурных событий, атмосферой оптимизма, уверенности в завтрашнем дне.

 http://www.dagpravda.ru/?com=materials&task=view&page=material&id=31349

ГОД 1917. «ДИКАЯ ДИВИЗИЯ» В ПЕТРОГРАДЕ

Предыстория, по которой все они оказались в Петрограде в этот переломный исторический момент, настолько захватывающе интересна, что легко может стать основой исторического романа или киноэпопеи. Она отражает события августа 1917 года, когда Кавказская Туземная конная дивизия оказалась вовлеченной в попытку военного переворота. Ей было суждено сыграть важнейшую роль в истории русской революции, но...

ДАГЕСТАНСКИЕ КОННЫЕ ПОЛКИ НА ПЕРВОЙ МИРОВОЙ

На фронтах Первой мировой войны (1914-1917 гг.) сражались два дагестанских конных полка. 1-й Дагестанский конный полк в составе 3-й Кавказской казачьей бригады с самого начала войны активно участвовал в боевых операциях Юго-Западного фронта. Создание 2-го Дагестанского конного полка связано с формированием Кавказской Туземной конной дивизии, вошедшей в историю российской армии под названием «Дикой дивизии». Возглавлял дивизию родной брат царя Николая II Великий князь Михаил Александрович. Сама дивизия и входившие в ее состав полки - Кабардинский и Чеченский (1-я бригада), 2-й Дагестанский и Татарский (2-я бригада), Черкесский и Ингушский (3-я бригада) - стали гордостью российской армии. Дивизия участвовала в боевых действиях против врага на Юго-Западном и Румынском фронтах, отличилась во многих операциях, в том числе и в знаменитом Брусиловском прорыве 1916 года. В сентябре 1917 г. 1-й и 2-й Дагестанские конные полки объединились, составив 1-ю бригаду первой дивизии Кавказского Туземного конного корпуса.

ВОЕННЫЙ ПЕРЕВОРОТ КАК СПАСЕНИЕ ГОСУДАРСТВА

В 1917 г. после Февральской революции Россия находилась перед угрозой полного военного поражения и даже потери суверенитета. Речь шла уже не только о судьбе революции, но и о судьбе самого Российского государства. Альтернативой диктатуре пролетариата (которая установится уже в октябре) могла быть только военная диктатура. 

Ее олицетворением стала попытка военного мятежа в конце августа 1917 года, предпринятая военными под командованием Верховного Главнокомандующего генерала от инфантерии Лавра Георгиевича Корнилова.

26 августа генерал Корнилов выступил с обращением к армии и гражданам России, призвав всех противодействовать Временному правительству, которое «....под давлением большевистского большинства Советов действует в полном согласии с планом Германского генерального штаба и ... убивает армию и потрясает страну изнутри». Корнилов планировал арестовать Временное правительство и установить военную диктатуру вплоть до созыва Учредительного Собрания.

УДАРНАЯ СИЛА КОРНИЛОВСКОГО МЯТЕЖА

В те дни командир Кавказской Туземной конной дивизии генерал-лейтенант князь Дмитрий Петрович Багратион со своим штабом находился восточнее Пскова на станции Дно, от которой шел прямой железнодорожный путь на Петроград. Здесь же, у станции, в окрестных деревнях стояли кавказские полки. Предполагалось, что корпус переведен на Северный фронт «...для охраны балтийского побережья от возможных германских десантов». Был и такой слух, что корпус будет направлен в Петроград против большевиков. Не случайно еще до начала выступления Корнилова командир дивизии генерал Багратион и полковые командиры получили телеграмму из Владикавказа от Центрального Комитета Союза горцев Северного Кавказа и Дагестана, в которой кавказским полкам категорически запрещалось принимать участие в назревающих в Петрограде событиях.

В тот же день, 26 августа, на заседании Временного правительства под давлением меньшевистско-эсеровского ЦИКа Советов, поддержанного большевиками, председатель правительства Александр Федорович Керенский квалифицирует действия Верховного Главнокомандующего как мятеж и вступает в борьбу с Корниловым, объявив его «заговорщиком», «контрреволюционером» и «врагом русской свободы». Предоставив председателю чрезвычайные полномочия, Временное правительство подало в отставку. В ответ на заявление Корнилова А.Ф. Керенский издает указ о неподчинении самозванцу и о блокировании железных дорог на пути продвижения его частей. И, тем не менее, Кавказская Туземная конная дивизия, эшелон за эшелоном, двигалась на Петроград. Поскольку Корнилов объявил о начале переворота, не успев подтянуть войска к Петрограду, на острие корниловского наступления оказалась 3-я бригада Кавказской Туземной конной дивизии.

СУДЬБА РУССКОЙ РЕВОЛЮЦИИ «НА АЗИАТСКИХ СЕДЛАХ»

Корнилов не случайно выбрал кавказцев для решительного вмешательства в ход российской истории в столь судьбоносный момент. Кавказская Туземная конная дивизия оставалась одной из немногих подразделений российской армии, сохранивших боеспособность после Февральской революции. К тому же, как было известно, в стремительных захватах неукрепленных городов необходима ударная конница. И, тем не менее, как передает современник описываемых событий, военный корреспондент и публицист Николай Брешко-Брешковский, некоторым военным в кругах заговорщиков это казалось немыслимым: «Недопустимо, чтобы кавказские горцы освобождали Россию от большевиков. Что скажет русский народ?», «Россию спасают одни только горцы Северного Кавказа?», «Дикой дивизии суждено сыграть историческую роль в деле освобождения России?». Более того, Керенский, который успел выпустить и разослать свое известное «Всем, всем, всем», клеймил Корнилова контрреволюционером, желающим расправиться с «завоеваниями революции под свист чеченских нагаек». Таким образом, «Дикая дивизия», силами которой мятеж, собственно, и поддерживался, в глазах «революционно настроенных масс» стала отождествляться с реакционными силами, стремившимися «задушить русскую свободу» и «уничтожить завоевания русской революции». Однако всадники Кавказской Туземной конной дивизии, согласно приказу рвущиеся к Петрограду, и представления не имели о том, что могли стать «могильщиками» свободы русского народа, равно как и о том, какая историческая миссия на них возложена. 

Эшелоны один за другим приближались к Петрограду. 29 августа на участке Вырица-Павловск движение остановилось, далее железнодорожное полотно оказалось разобранным. Но авангард «Дикой дивизии» - 3-я кавалерийская бригада в районе Гатчины уже вступала в перестрелку с солдатами Петроградского гарнизона. Сюда были брошены разъезды и других полков «Дикой дивизии». Они с легкостью занимали подступы к столице. Собственно Гатчину с гарнизоном в несколько тысяч человек захватил разъезд из десяти всадников. До Петрограда оставалось километров сорок. Кавказские полки ожидали приказа о дальнейших действиях.

Петроград, охваченный паникой, в те дни никто не защищал - любое упоминание о приближении «диких» производило одинаковую реакцию на всех солдат - они бросали позиции и убегали. Было очевидно, что вооруженной силой Кавказскую Туземную дивизию не остановить. Решалась судьба империи - эту судьбу несли с собой, по словам Н. Брешко-Брешковского, «две-три тысячи всадников на азиатских седлах с азиатскими методами войны»...

«ДИКАЯ ДИВИЗИЯ» - ПРОТИВ ГРАЖДАНСКОЙ ВОЙНЫ 

Но выход был найден. 29 августа навстречу кавказским полкам Временное правительство спешно отправило из Петрограда делегацию членов Всероссийского мусульманского совета (в их числе Мухаммад-За-хид Шамиль) во главе с председателем исполкома Всероссийского мусульманского совета (Милли Шуро) Ахмедом Цаликовым. При встрече делегаты пытались объяснить офицерам и всадникам дивизии, что те не имеют права участвовать в подавлении свободы русского народа, что это - внутреннее дело русских. Дело же кавказцев - воевать с внешним врагом. Командный состав бригады твердо пообещал парламентерам, что сделает все для того, чтобы полки дивизии не приняли участия в гражданской войне. Таким образом, основная цель переговорщиков - не дать своим землякам оказаться вовлеченными «во внутренние раздоры России» - была достигнута.

30 августа стало окончательно ясно, что мятежные войска далее не продвигаются, и мятеж окончательно провалился.

«ДИКАЯ ДИВИЗИЯ» В ПЕТРОГРАДЕ

31 августа на станции Вырица, где стояли кавказские полки, состоялось заседание, на котором присутствовали командир дивизии генерал-лейтенант Багратион, представители от Всероссийского мусульманского совета и Петроградского Совета рабочих и солдатских депутатов, члены полковых и дивизионных комитетов, командиры полков, многие офицеры. На нем было принято решение и избрана делегация к Верховному Главнокомандующему А.Ф. Керенскому, которая в ночь на 1 сентября специальным поездом выехала в Петроград. В ту же ночь Петроградское телеграфное агентство распространило на всю страну телеграмму: «Петроград. 31.08. Сегодня Верховным Главнокомандующим, министром-председателем Керенским была принята делегация Туземной дивизии в составе 68 человек во главе с председателем дивизионного комитета полковником Крым-Гиреем. Командир дивизии князь Багратион передал Керенскому резолюцию, принятую на заседании всех полков, указывающую, что Туземная дивизия вполне подчиняется Временному правительству и никакой власти, кроме Временного правительства, не признает. Керенский поблагодарил делегацию за сознательное отношение к событиям».

На следующий день, 1 сентября, делегация кавказских полков направилась в мусульманский совет. Несомненно, именно в этот день и была сделана историческая фотография с офицерами Дагестанских конных полков у стен мечети Петрограда. В тот же день делегаты посетили Петроградский Совет рабочих и солдатских депутатов - там их торжественно встречали. 2 сентября делегация возвратилась к своим частям.

В декабре 1917 г. Временное правительство приняло решение об отправке Кавказского Туземного конного корпуса на Кавказ. По возвращении на родину в январе 1918 г. Дагестанские конные полки окажутся вовлеченными в гущу гражданской войны, которая началась с вооруженных столкновений между противоборствующими общественно-политическими силами Дагестана.

 http://www.odnoselchane.ru/?sect=1747