Блаженная Феоктиста Михайловна Шульгина родилась в дворянской семье в городе Таганрог. Знавшие ее довольно близко говорили, что подвижница была женой морского офицера, погибшего во время Русско-японской войны 1904–1905 годов, и что после этой трагедии, осознав мысль о скоротечности земной жизни, все силы своей души устремила к горнему миру, взяв на себя подвиг юродства ради Христа.
Верующие Воронежа, где жила блаженная в 1920-30 годы, знали, что она подвизается в подвиге Христа ради юродства, а для мира она была просто дурочкой. Ходила она в холод, распахнув пальто, на ногах башмаки обязательно не на ту ногу, и сзади сделан разрез, чтобы они давили и при этом спадали. И все это при наличии ужасных шишек на ногах.
Верующие Воронежа, где жила блаженная в 1920-30 годы, знали, что она подвизается в подвиге Христа ради юродства, а для мира она была просто дурочкой. Ходила она в холод, распахнув пальто, на ногах башмаки обязательно не на ту ногу, и сзади сделан разрез, чтобы они давили и при этом спадали. И все это при наличии ужасных шишек на ногах.
В одну семью блаженная Феоктиста пришла юродивым образом. Никто ее не звал. Хозяева даже не были с нею знакомы, и тем удивительнее, что она выбрала их в большом городе. Пришла - и сразу же, обращаясь к хозяйке, сказала:
- Мать, дай-ка мне рубашечку.
Хозяйка пошла на кухню и сказала жившей в их доме няне, присматривавшей за детьми:
- Анна, достань из комода рубашку, только не давай полотновую.
И вернулась в спальню, где оставалась блаженная. Через несколько минут Анна принесла рубашку. Разворачивая ее, блаженная Феоктиста сказала:
- А что же не полотновую?
С тех пор и стала блаженная Феоктиста их навещать. Хозяин дома на нее за это сердился, из себя выходил - боялся за свое служебное начальственное положение. Хозяйка тоже стала за мужа бояться. А блаженная как нарочно приходила через парадный вход, а дом между тем стоял на центральной улице. Хозяйка старалась ее скорей провести, чтобы ее меньше видели, а она встанет на пороге и не проходит и двери настежь раскроет. Хозяйка ей:
- Матушка, скорей проходите.
А она:
- Нет, мне здесь лучшенько, я здесь воздухом подышу.
Все испытывала терпение. Хозяина дома называла "дядя хороший", их сына - "парнишкой", одну из дочерей - "сестрой", хозяйку в добром настроении - "мать", а если разбушуется, что с ней частенько бывало, то называла - "плёха". Так долго продолжалось. И вдруг блаженная стала вести себя как-то странно и однажды приходит печальная и говорит хозяйке:
- Мать, а ты все одна?...
- Как, матушка, одна? Сейчас Дмитрий с работы придет.
- Нет, мать, одна, нет его с тобой.
Вскоре хозяина арестовали. Было это в тридцатые годы. Обвинили его в каком-то вредительстве и назвали предводителем будто бы готовившегося вооруженного восстания. Приговорили к десяти годам лагеря с конфискацией имущества. Сотрудники ОГПУ пришли к ним в дом и составили опись всех вещей. И остались дети с матерью, домработницей и няней. Хозяйка дома до этого не работала, а попробовала устроиться на работу - нигде не принимают - "жена врага народа". А время подошло тяжелое: по сто пятьдесят граммов хлеба на иждивенца давали. Наверное бы и пропали они, если бы блаженная не стала им усердно помогать. До ареста главы семьи только одну из дочерей кормила, и то сладким. А тут стала разные фокусы выделывать, чтобы не подумали, что она вполне разумный человек. То уходя от них деньги под подушкой оставит, и хозяйка, перестилая постель, их найдет. И ждет следующего посещения блаженной.
- Матушка, вы деньги под подушкой забыли.
- Тю, что ты врешь, ничего я не забывала, это твои деньги.
Следующий раз то же самое.
- Матушка, что же мне делать с этими деньгами?
- Трать их, вот что.
А нужда все сильней прижимала - детей-то четверо было. Вот хозяйка их и потратит. Иной раз блаженная позовет няню и скажет: "Анна, птичку хочу". Это значит лапшу с курицей. Одевается Аннушка и вскоре возвращается с курицей, купленной на деньги блаженной. Через час уже и лапша готова.
- Матушка, ешьте.
- Нет, я не хочу, я пойду.
И уйдет, а семье еды на два дня. Надо сказать, что блаженная почти ничего не ела, а на те деньги, что ей давали, она опекала многие семьи.
Вещи хозяев были властями описаны, и уже у всех, кто проходил по тому же делу, имущество конфисковали. И к ним приехали забирать вещи. А перед этим блаженная сказала, что их вещи не заберут, и они как-то немного надеялись. Но вот приехали за вещами. Подъехали две грузовые машины, вошли два человека с описью и стали проверять - всё ли на месте. Вошли шестеро грузчиков и, прислонясь к стене, стали ожидать распоряжений. "Эх, матушка, а ты-то обещала оставить нам вещи", - в горести подумали все домашние почти в одно время. Но вот двое с описью стали о чем-то говорить между собой. Затем один из них сел в машину и уехал. Через час он вернулся и что-то сказал оставшемуся; тот недоуменно пожал плечами и сказал грузчикам: "Пошли, ребята". Хозяйке ни слова. С тем и уехали. Ждали они их день, другой, да так все имущество и осталось у них.
Прошло некоторое время, а нужда все злее становится.
- Матушка, можно вещи продавать?
- Нет, еще рано.
Так прошел год. Вдруг блаженная стала вести себя опять как-то странно. Приходит к ним и все спрашивает:
- Мать, а твой-то приехал?
- Нет, матушка, кто ж отпустит заключенного? Ему десять лет дали.
- Ой, мать, врешь - он приехал. Наверно, ты его под кровать спрятала?
И начнет под кровати заглядывать. Так она себя вела некоторое время. Наконец хозяйка ее спросила:
- Матушка, скажи мне прямо, что это значит?
И блаженная тогда разумно и спокойно ответила:
- Приедет, мать, он на побывку приедет.
А какая может быть побывка у заключенного? Но вот получают они телеграмму: "Буду проездом". И приезжает отец. Он приехал с охранником и прожил у них три дня. Оказывается, его послали в Киев для отбора породистых свиней, и он упросил охранника заехать домой.
В это время к ним постоянно ходила приятельница хозяйки Агния Яковлевна со своей дочкой Ниной, и дети играли вместе. Сын хозяйки был старше Нины на шесть лет. Блаженная Феоктиста бывало говорила:
- Мать, мы парнишку-то на Нинке женим.
- Да вы что, матушка, - ведь Нине-то еще восемь лет.
- Нет, мать, женим.
Вскоре эти семьи расстались. Пришлось хозяйке с детьми уехать в Казахстан, а потом в Сибирь. Сын жил отдельно от них в другом городе и учился в институте. Вскоре он женился; брак был нецерковный, поскольку родители жены были неверующими. Началась война, он был призван на фронт. После окончания войны, возвращаясь домой в начале 1946 года, он проездом остановился у сестры в Москве. От нее он узнал, что их вторая няня, Евдокия, теперь тоже живет здесь. Они ее навестили и у нее встретили Агнию Яковлевну, которая после долгих мытарств в эвакуации жила со своим слепым мужем и дочерью Ниной в Москве. Она пригласила их к себе в гости. Так благословленные блаженной жених и невеста встретились через восемнадцать лет и полюбили друг друга. Нине было тогда двадцать шесть лет. Он оформил развод с женой, и они с Ниной обвенчались.
Прошло уже три года со дня ареста Дмитрия. Неожиданно его жена Евгения Павловна встретила Ф. Г. Смидовича, который был хорошо знаком с ее мужем. Он дал ей записку к своему брату П. Г. Смидовичу, заместителю Председателя ВЦИКа Калинина. Она поехала к нему в Москву, и благодаря этим хлопотам ее муж был освобожден.
В Центральной России был голод, Дмитрий остался работать в управлении Карагандинских лагерей вольнонаемным, и семья решила выехать к нему. А где взять денег? И тут-то блаженная сказала:
- Вот теперь продавайте вещи.
Обычно блаженная представлялась дурочкой. Часто бранилась. Бывало, она с башмаком в руках бегала за хозяйкой и кричала: "Плёха". А в добром настроении начинала хлопать в ладоши, припевать и говорить детям: "Девки, танцуйте". И тут же сама сочиняла стихи и читала, и очень складно. Подруга хозяйки, Агния Яковлевна, очень образованная женщина, много раз говорила: "Поверьте, Евгения Павловна, матушка Феоктиста в совершенстве владеет французским языком, это видно по оборотам ее речи".
Одним из подвигов блаженной было "ходить по дорогам". Из Воронежа она часто ходила в Задонск. И все пешком. Ботинки надеты обязательно не на ту ногу, сзади разрезаны, чтобы хлопать и натирать кровавые мозоли. Шуба расстегнута, чтобы мерзнуть. По дороге она всегда и беспрестанно молилась. Ее почти постоянно сопровождали в путешествиях Анна, которую она звала "красноноска-водовозка" за ее красный нос, или Анна Васильевна - "белая", как ее называла блаженная. У Анны Васильевны было высшее образование, но из послушания она отказалась от всех благ и терпела все чудачества блаженной. Феоктиста Михайловна ее предупреждала: "Со мной ничего не бойся". Но как было не бояться в таком, например, случае. Идет Анна Васильевна с блаженной и попадается им на пути милиционер. "Ну, - думает Анна Васильевна, - сейчас он спросит паспорт, а его у меня нет. Да тут еще иду с такой, как матушка. Хорошо еще, что она не знает, что у меня паспорта нет, а то бы сейчас выложила". А блаженная тут как тут, и говорит милиционеру:
- Служивый, забери эту девку, у нее паспорта нет.
Анна Васильевна так и обмерла. Милиционер к ней:
- Ваш паспорт?
"Не помню, что уж я ему тут несла, - рассказывала Анна Васильевна, - но дело молитвами блаженной как-то обошлось".
Однажды шли они полем, никого кругом нет. Только стадо коров и бык очень грозный. Анна Васильевна попросила блаженную:
- Матушка, давай обойдем стадо, я боюсь быка.
- Тю, - говорит блаженная, - а ты не бойся.
И пошла прямо на быка. А он загудел и бросился на Анну Васильевну. Закрыла она глаза и приготовилась к смерти. И вдруг слышит - зовет ее блаженная:
- Девка, да ты чего там?
Глянула Анна Васильевна, а бык в сторону отошел.
- Простите, матушка, больше не буду бояться, - сказала она.
Блаженную во всех селениях вокруг Воронежа знали. Проходили они через одно село. Анна Васильевна предложила блаженной зайти переночевать к знакомым в избу, тем более что идти оставалось недалеко. Но блаженная решила иначе. Уже по темноте она пошла в другую сторону, и они сделали большой крюк, прежде чем остановились перед избой, хозяева которой им были незнакомы.
"Ну, - подумала Анна Васильевна, - наверное, здесь что-то случилось, раз матушка сюда спешит". И правда, только они вошли, как хозяйка бросилась с плачем к блаженной и поведала свою печаль. Ее муж уехал, и от него давно не было никаких известий. Наверное, где-то погиб. И блаженная разумно, как бывало всегда в таких случаях, начала успокаивать женщину.
- Матушка, он жив?
- Жив, жив, к Пасхе придет.
Через год они проходили через то же село. Анна Васильевна стала уговаривать Феоктисту Михайловну зайти к женщине. Уж очень ей хотелось узнать, правду ли сказала тогда блаженная. Но та ни в какую не соглашалась. Анна Васильевна все равно побежала в тот дом и застала хозяйку. "Слава Богу, матушка правду сказала. Как раз к Пасхе приехал", - сказала она.
В Воронеже блаженная Феоктиста жила в одной из келий Алексеевского монастыря, а после его закрытия в 1931 году скиталась, часто проводя ночи под открытым небом.
Некоторые люди ненавидели блаженную за то, что она обличала их в злодеяниях и грехах, и за это били юродивую и насмехались над ней. Блаженная Феоктиста смиренно терпела поругания и молилась за своих обидчиков. Проводя подвижническую жизнь, она стяжала дар прозорливости. Православные жители Воронежа почитали блаженную за подвиг и святость жизни. Ее почитали как великую подвижницу архиепископ Петр (Зверев), священник Иоанн Стеблин-Каменский и многие другие священники и верующие Воронежа, которые часто прибегали к ее молитвенной помощи.
Господь открыл блаженной день ее кончины. Подвижница, готовясь ко дню преставления, увеличила свои труды. Незадолго до своей кончины, последовавшей 22 февраля 1940 года, Феоктиста Михайловна, облаченная в белые одежды, вошла на территорию одного из закрытых монастырей Воронежа, где и скончалась.
Похоронена блаженная матушка Феоктиста Михайловна на левобережном кладбище, в районе «Баки», на участке № 3, в шестом ряду.
![]()
16 сентября 2009 года по благословению митрополита Воронежского и Борисоглебского Сергия (Фомина) состоялось перенесение честных останков блаженной Феоктисты Михайловны (Шульгиной) с городского Левобережного кладбища Воронежа в некрополь Алексиево-Акатова монастыря города Воронежа.
- Мать, дай-ка мне рубашечку.
Хозяйка пошла на кухню и сказала жившей в их доме няне, присматривавшей за детьми:
- Анна, достань из комода рубашку, только не давай полотновую.
И вернулась в спальню, где оставалась блаженная. Через несколько минут Анна принесла рубашку. Разворачивая ее, блаженная Феоктиста сказала:
- А что же не полотновую?
С тех пор и стала блаженная Феоктиста их навещать. Хозяин дома на нее за это сердился, из себя выходил - боялся за свое служебное начальственное положение. Хозяйка тоже стала за мужа бояться. А блаженная как нарочно приходила через парадный вход, а дом между тем стоял на центральной улице. Хозяйка старалась ее скорей провести, чтобы ее меньше видели, а она встанет на пороге и не проходит и двери настежь раскроет. Хозяйка ей:
- Матушка, скорей проходите.
А она:
- Нет, мне здесь лучшенько, я здесь воздухом подышу.
Все испытывала терпение. Хозяина дома называла "дядя хороший", их сына - "парнишкой", одну из дочерей - "сестрой", хозяйку в добром настроении - "мать", а если разбушуется, что с ней частенько бывало, то называла - "плёха". Так долго продолжалось. И вдруг блаженная стала вести себя как-то странно и однажды приходит печальная и говорит хозяйке:
- Мать, а ты все одна?...
- Как, матушка, одна? Сейчас Дмитрий с работы придет.
- Нет, мать, одна, нет его с тобой.
Вскоре хозяина арестовали. Было это в тридцатые годы. Обвинили его в каком-то вредительстве и назвали предводителем будто бы готовившегося вооруженного восстания. Приговорили к десяти годам лагеря с конфискацией имущества. Сотрудники ОГПУ пришли к ним в дом и составили опись всех вещей. И остались дети с матерью, домработницей и няней. Хозяйка дома до этого не работала, а попробовала устроиться на работу - нигде не принимают - "жена врага народа". А время подошло тяжелое: по сто пятьдесят граммов хлеба на иждивенца давали. Наверное бы и пропали они, если бы блаженная не стала им усердно помогать. До ареста главы семьи только одну из дочерей кормила, и то сладким. А тут стала разные фокусы выделывать, чтобы не подумали, что она вполне разумный человек. То уходя от них деньги под подушкой оставит, и хозяйка, перестилая постель, их найдет. И ждет следующего посещения блаженной.
- Матушка, вы деньги под подушкой забыли.
- Тю, что ты врешь, ничего я не забывала, это твои деньги.
Следующий раз то же самое.
- Матушка, что же мне делать с этими деньгами?
- Трать их, вот что.
А нужда все сильней прижимала - детей-то четверо было. Вот хозяйка их и потратит. Иной раз блаженная позовет няню и скажет: "Анна, птичку хочу". Это значит лапшу с курицей. Одевается Аннушка и вскоре возвращается с курицей, купленной на деньги блаженной. Через час уже и лапша готова.
- Матушка, ешьте.
- Нет, я не хочу, я пойду.
И уйдет, а семье еды на два дня. Надо сказать, что блаженная почти ничего не ела, а на те деньги, что ей давали, она опекала многие семьи.
Вещи хозяев были властями описаны, и уже у всех, кто проходил по тому же делу, имущество конфисковали. И к ним приехали забирать вещи. А перед этим блаженная сказала, что их вещи не заберут, и они как-то немного надеялись. Но вот приехали за вещами. Подъехали две грузовые машины, вошли два человека с описью и стали проверять - всё ли на месте. Вошли шестеро грузчиков и, прислонясь к стене, стали ожидать распоряжений. "Эх, матушка, а ты-то обещала оставить нам вещи", - в горести подумали все домашние почти в одно время. Но вот двое с описью стали о чем-то говорить между собой. Затем один из них сел в машину и уехал. Через час он вернулся и что-то сказал оставшемуся; тот недоуменно пожал плечами и сказал грузчикам: "Пошли, ребята". Хозяйке ни слова. С тем и уехали. Ждали они их день, другой, да так все имущество и осталось у них.
Прошло некоторое время, а нужда все злее становится.
- Матушка, можно вещи продавать?
- Нет, еще рано.
Так прошел год. Вдруг блаженная стала вести себя опять как-то странно. Приходит к ним и все спрашивает:
- Мать, а твой-то приехал?
- Нет, матушка, кто ж отпустит заключенного? Ему десять лет дали.
- Ой, мать, врешь - он приехал. Наверно, ты его под кровать спрятала?
И начнет под кровати заглядывать. Так она себя вела некоторое время. Наконец хозяйка ее спросила:
- Матушка, скажи мне прямо, что это значит?
И блаженная тогда разумно и спокойно ответила:
- Приедет, мать, он на побывку приедет.
А какая может быть побывка у заключенного? Но вот получают они телеграмму: "Буду проездом". И приезжает отец. Он приехал с охранником и прожил у них три дня. Оказывается, его послали в Киев для отбора породистых свиней, и он упросил охранника заехать домой.
В это время к ним постоянно ходила приятельница хозяйки Агния Яковлевна со своей дочкой Ниной, и дети играли вместе. Сын хозяйки был старше Нины на шесть лет. Блаженная Феоктиста бывало говорила:
- Мать, мы парнишку-то на Нинке женим.
- Да вы что, матушка, - ведь Нине-то еще восемь лет.
- Нет, мать, женим.
Вскоре эти семьи расстались. Пришлось хозяйке с детьми уехать в Казахстан, а потом в Сибирь. Сын жил отдельно от них в другом городе и учился в институте. Вскоре он женился; брак был нецерковный, поскольку родители жены были неверующими. Началась война, он был призван на фронт. После окончания войны, возвращаясь домой в начале 1946 года, он проездом остановился у сестры в Москве. От нее он узнал, что их вторая няня, Евдокия, теперь тоже живет здесь. Они ее навестили и у нее встретили Агнию Яковлевну, которая после долгих мытарств в эвакуации жила со своим слепым мужем и дочерью Ниной в Москве. Она пригласила их к себе в гости. Так благословленные блаженной жених и невеста встретились через восемнадцать лет и полюбили друг друга. Нине было тогда двадцать шесть лет. Он оформил развод с женой, и они с Ниной обвенчались.
Прошло уже три года со дня ареста Дмитрия. Неожиданно его жена Евгения Павловна встретила Ф. Г. Смидовича, который был хорошо знаком с ее мужем. Он дал ей записку к своему брату П. Г. Смидовичу, заместителю Председателя ВЦИКа Калинина. Она поехала к нему в Москву, и благодаря этим хлопотам ее муж был освобожден.
В Центральной России был голод, Дмитрий остался работать в управлении Карагандинских лагерей вольнонаемным, и семья решила выехать к нему. А где взять денег? И тут-то блаженная сказала:
- Вот теперь продавайте вещи.
Обычно блаженная представлялась дурочкой. Часто бранилась. Бывало, она с башмаком в руках бегала за хозяйкой и кричала: "Плёха". А в добром настроении начинала хлопать в ладоши, припевать и говорить детям: "Девки, танцуйте". И тут же сама сочиняла стихи и читала, и очень складно. Подруга хозяйки, Агния Яковлевна, очень образованная женщина, много раз говорила: "Поверьте, Евгения Павловна, матушка Феоктиста в совершенстве владеет французским языком, это видно по оборотам ее речи".
Одним из подвигов блаженной было "ходить по дорогам". Из Воронежа она часто ходила в Задонск. И все пешком. Ботинки надеты обязательно не на ту ногу, сзади разрезаны, чтобы хлопать и натирать кровавые мозоли. Шуба расстегнута, чтобы мерзнуть. По дороге она всегда и беспрестанно молилась. Ее почти постоянно сопровождали в путешествиях Анна, которую она звала "красноноска-водовозка" за ее красный нос, или Анна Васильевна - "белая", как ее называла блаженная. У Анны Васильевны было высшее образование, но из послушания она отказалась от всех благ и терпела все чудачества блаженной. Феоктиста Михайловна ее предупреждала: "Со мной ничего не бойся". Но как было не бояться в таком, например, случае. Идет Анна Васильевна с блаженной и попадается им на пути милиционер. "Ну, - думает Анна Васильевна, - сейчас он спросит паспорт, а его у меня нет. Да тут еще иду с такой, как матушка. Хорошо еще, что она не знает, что у меня паспорта нет, а то бы сейчас выложила". А блаженная тут как тут, и говорит милиционеру:
- Служивый, забери эту девку, у нее паспорта нет.
Анна Васильевна так и обмерла. Милиционер к ней:
- Ваш паспорт?
"Не помню, что уж я ему тут несла, - рассказывала Анна Васильевна, - но дело молитвами блаженной как-то обошлось".
Однажды шли они полем, никого кругом нет. Только стадо коров и бык очень грозный. Анна Васильевна попросила блаженную:
- Матушка, давай обойдем стадо, я боюсь быка.
- Тю, - говорит блаженная, - а ты не бойся.
И пошла прямо на быка. А он загудел и бросился на Анну Васильевну. Закрыла она глаза и приготовилась к смерти. И вдруг слышит - зовет ее блаженная:
- Девка, да ты чего там?
Глянула Анна Васильевна, а бык в сторону отошел.
- Простите, матушка, больше не буду бояться, - сказала она.
Блаженную во всех селениях вокруг Воронежа знали. Проходили они через одно село. Анна Васильевна предложила блаженной зайти переночевать к знакомым в избу, тем более что идти оставалось недалеко. Но блаженная решила иначе. Уже по темноте она пошла в другую сторону, и они сделали большой крюк, прежде чем остановились перед избой, хозяева которой им были незнакомы.
"Ну, - подумала Анна Васильевна, - наверное, здесь что-то случилось, раз матушка сюда спешит". И правда, только они вошли, как хозяйка бросилась с плачем к блаженной и поведала свою печаль. Ее муж уехал, и от него давно не было никаких известий. Наверное, где-то погиб. И блаженная разумно, как бывало всегда в таких случаях, начала успокаивать женщину.
- Матушка, он жив?
- Жив, жив, к Пасхе придет.
Через год они проходили через то же село. Анна Васильевна стала уговаривать Феоктисту Михайловну зайти к женщине. Уж очень ей хотелось узнать, правду ли сказала тогда блаженная. Но та ни в какую не соглашалась. Анна Васильевна все равно побежала в тот дом и застала хозяйку. "Слава Богу, матушка правду сказала. Как раз к Пасхе приехал", - сказала она.
В Воронеже блаженная Феоктиста жила в одной из келий Алексеевского монастыря, а после его закрытия в 1931 году скиталась, часто проводя ночи под открытым небом.
Некоторые люди ненавидели блаженную за то, что она обличала их в злодеяниях и грехах, и за это били юродивую и насмехались над ней. Блаженная Феоктиста смиренно терпела поругания и молилась за своих обидчиков. Проводя подвижническую жизнь, она стяжала дар прозорливости. Православные жители Воронежа почитали блаженную за подвиг и святость жизни. Ее почитали как великую подвижницу архиепископ Петр (Зверев), священник Иоанн Стеблин-Каменский и многие другие священники и верующие Воронежа, которые часто прибегали к ее молитвенной помощи.
Господь открыл блаженной день ее кончины. Подвижница, готовясь ко дню преставления, увеличила свои труды. Незадолго до своей кончины, последовавшей 22 февраля 1940 года, Феоктиста Михайловна, облаченная в белые одежды, вошла на территорию одного из закрытых монастырей Воронежа, где и скончалась.
Похоронена блаженная матушка Феоктиста Михайловна на левобережном кладбище, в районе «Баки», на участке № 3, в шестом ряду.
Место погребения блаженной Фиоктисты (Шульгиной)
на старом никрополе Свято-Алексеева Акатова женского монастыря Воронеж[/i]
на старом никрополе Свято-Алексеева Акатова женского монастыря Воронеж[/i]
16 сентября 2009 года по благословению митрополита Воронежского и Борисоглебского Сергия (Фомина) состоялось перенесение честных останков блаженной Феоктисты Михайловны (Шульгиной) с городского Левобережного кладбища Воронежа в некрополь Алексиево-Акатова монастыря города Воронежа.
Источники:[/i] Книга четвертая: 9 (22). Блаженная Феоктиста. Мученики, исповедники и подвижники благочестия Российской Православной Церкви ХХ столетия, S. 2835 (vgl. Мученники, исповедники и подвижники... Книга 4);
Другие чудеса по молитвам матушки: http://idrp.ru/blazennaya-feoktista-mihailovna-lib304/
